Когда сидишь на самой высокой башне в Хогвартсе с бутылкой огневиски, мысли преследуют самые разные.  Особенно, когда есть о чем подумать. А подумать Нику было о чем.
Всего неделю назад, во время завтрака перед ним бросила письмо сова, которая точно не могла принадлежать кому-то из его родных или друзей. Даже если бы они и решились на покупку этого чучела, то за приколы с черными конвертами, Корнер вполне мог бы кому-нибудь руки оторвать. К сожалению, это оказалось совсем не приколом.
Он никогда не любил такие письма – сухие, безликие.
«Мистер Корнер.
Спешим сообщить Вам о том, что Ваши родители – Меган и Майкл Корнеры погибли в результате несчастного случая.
23 октября 2022 года, в следствии превышения скорости и состояния алкогольного опьянения,  машину Майкла Корнера вынесло на встречную полосу, что привело к аварии. Прибывшая на место Скорая помощь оказалась бессильна.
Приносим свои соболезнования.»
Он магловский транспорт, идею матери отправиться в путешествие и авантюризм отца, позволивший ему сесть за руль.
Он носил эту бумажку с собой всю неделю, чтобы каждый раз, когда в голову забредала шальная мысль о том, что все это было лишь выдумкой, можно было достать белоснежный листок, который оставался в первоначальном виде, не смотря на то, что Ник уже успел пролить на него кофе, чай и измять в кармане рубашки.
И сейчас, открыв бутылку, Корнер первым делом достал письмо. Не было никаких истерик. Не было пафосных криков о том, что он не сможет без них жить. Не было ничего, что так любят показывать в дешевых магловских фильмах, которые так любила его мама. Только апатия. Равнодушие на уроках, отговорки от незапланированных походов в Хогсмид и тихие слезы в подушку после отбоя в день получения проклятого письма. Благо выходные, соседи по комнате ушли в отрыв и спальня была пуста. Ровно до момента, когда на плечо опустилась теплая рука, а темнота прошептала, что все будет хорошо голосом Джеймса Поттера. Лучший друг с первого курса, тот, кто вместо того, чтобы уйти со всеми в загул – пришел сюда, не спрашивая, что случилось, но и не оставляя наедине с мрачными мыслями, оказывая так необходимую Нику моральную поддержку и предоставляя свое плечо другу. Но и слезы были только в первую ночь. Потом было ледяное спокойствие, словно ничего и не случилось. Иногда ему казалось, что он просто сам еще не осознал того факта, что он остался без родителей. А сейчас была ночь, на которую Корнер любовался, оперевшись на шаткие перила, почти свешиваясь вниз, покачивая рукой.
..- Ник? – Тихий шорох за спиной, осторожное прикосновение.
- Да, Энж? – Он обернулся, честно попытавшись улыбнуться.
- Что случилось? – Он понимал, что она беспокоится, но ничего не мог с собой поделать. Просто не мог рассказать ей, показать письмо.
- Прости… Я еще не готов. – Гриффиндорец виновато опустил голову, выдохнув. Всего несколько слов, которые могли бы прекратить постоянные вопросительные взгляды друзей.
- Ничего… - Девушка протянула ему руку, раскрытой ладонью вверх. На ладони лежали так любимые Корнером малиновые карамельки… 
Вот из таких мелочей и складывалась поддержка, не дававшая Николасу впасть в уныние по случаю смерти родителей. А еще была Кэрри, которая постоянная мелькала где-то рядом, приносящая исключительно хорошие и веселые новости. Ник сунул руку в карман и достал несколько карамелек, заботливо подсунутых девочками.
- И что бы я без них делал? – хриплым, простуженным голосом, тихо рассмеявшись и запив слова большим глотком огневиски и заев карамелькой. Жизнь прекрасна. Гриффиндорец пристально посмотрел на листочек, принесший столь дурные вести и вытащил из кармана палочку.
- Инсендио… - Для того, чтобы листочек вспыхнул красивым огоньком было достаточно и шепота, а палочка отправилась назад, в задний карман потрепанных магловских джинсов. Несмотря на осень, на ритуальное сожжение листочка бумаги, Ник отправился в рубашке и брюках, напрочь забыв про мантию, жилетку или хоть что-то теплое. Вот теперь можно было идти назад. Еще несколько быстрых глотков обжигающей жидкости и почти полная бутылка отправилась в свободное падение с площадки башни. Мелькнувшая мысль о том, что Поттер бы его проклял, если бы увидел столь бездарную трату алкоголя, была злобна забита тем фактом, что Джей скорей всего и не узнает о том, что такая вещь тут вообще была. Вот теперь поход можно было считать оконченным.
Была еще идея пойти прогуляться, но за время, проведенное на башне, он основательно замерз и теперь все мысли были только о теплом кресле у камина, которое наверняка пустует в силу времени и выходных. Вот только на пути к излюбленному месту возникла неожиданная преграда – в виде аж нескольких учителей, сопровождающих незнакомого мужчину. Незнакомый мужчина в Хогвартсе – значит преподаватель. Если преподаватель – то тот, о котором недавно оповещала директор МакГонагл. Травология. А если травология – значит это и есть тот загадочный троюродный дядюшка, который должен был приехать утешать расстроенного и осиротевшего малютку Ника. И это было намного интересней, чем теплое и уютное кресло, которое вполне сможет подождать пару часов. Надо же познакомиться с родственничком.
А до момента Ник почти полчаса прождал, пока все, кто решил довести нового педагога до комнаты лично поговорили, представились, рассказали, как они счастливы и пожелали спокойной ночи. За это время Корнер успел проклясть тех, кто придумал такие длинные разговоры в столь позднее время. Но тем не менее, вскоре все разошлись а «дядя» зашел в комнату и закрыл дверь.
- Вот прям даже интересно, рад ли будет дядюшка знакомству… - Тихий шепот себе под нос и довольно громкий стук кулаком в дверь.

Того, что дверь откроется так быстро, Ник не ожидал. После темноты на башне и почти интимного полумрака коридоров, даже слабый свет свеч из кабинета казался ярким, заставив его зажмурится и тихо прошипеть себе под нос что-то явно нецензурного содержания. Потерев глаза, гриффиндорец все-таки попробовал рассмотреть своего новообретенного родственника.
- Чем..? – Ник наклонил голову, с интересом разглядывая силуэт мужчины, стоящего в дверном проеме. Все конечно было интересно, но различить что-то смотря против света, не получалось и парень нагло протиснулся в комнату профессора, часто моргая, чтобы привыкнуть к освещению. К тому же шутки шутками, а попасться под руку дежурным учителям совершенно не хотелось. Он конечно придумает, как выкрутиться, но надо ли  рисковать, когда рядом есть место, в которое точно не полезут в поисках припозднившихся школьников.
– Пьер Дюлейн? – Абсолютно риторический вопрос, ибо Корнер уже знал ответ, еще когда шел к двери. Быстро оглянувшись и найдя взглядом кресло, он прошел туда и с размаха плюхнулся туда, закинув ноги на соседнее кресло и обернувшись к мужчине. Сказать было нечего – Пьер был довольно симпатичен, особенно сейчас, с некоторым удивлением взирающий на наглого мальчишку в своей комнате. «А ничего так…» Николас откинулся на спинку кресла и улыбнулся.
- Вы мой дядя. А на вопрос «чем можете быть полезны»… - Юноша скрестил руки на груди и оценивающе уставился на Пьера. На самом деле , ему в голову не приходило никаких предположений, что можно было бы ответить на такой оригинальный вопрос, ибо пошлить в присутствии еще незнакомого дядюшки, наверное было бы не прилично. И вообще, он сюда, как никак, знакомиться шел. – Я Николас Корнер. – Вставать с кресла не хотелось, ибо оно было теплым и довольно убаюкивающим, особенно после прогулок по Хогвартсу с алкоголем. Но и спать в комнате Дюлейна, Ник не собирался, а в качестве приветствия просто отсалютовал, на секунду приложив руку к голове. Теперь можно было осмотреться более внимательно. Не очень большая комнатка, еще не разобранные вещи, тетрадь на столе. Это все было не столь принципиально, но надо же было хоть немножко узнать о родственнике. Один минус, после столь оригинального способа знакомства, мужчина вряд ли захочет откровенничать. Подождав ответной реакции секунд десять, гриффиндорец все-таки притянул к себе пустой стакан, стоящий на подносе на небольшом столике около кресла и поставил его себе на колени, изымая из кармана пачку магловских сигарет. Вредные привычки, конечно, вредные, но избавляться от них не хотелось. Умная мысль о том, что наверное не стоит так наглеть, да и палить полузапрещенные вещи на глазах у нового профессора тоже было довольно рискованно, так и не дошла до полупьяной головы Николаса.
- Я подумал и решил, что не будет лишним познакомиться… - Быстрый щелчок зажигалки – и мальчишка вдохнул дым,  довольно жмурясь.

Нескольких секунд с закрытыми глазами и табачным дымом внутри оказалось достаточно, чтобы начать задумываться о своем поведение, которое сложно было назвать нормальным даже для такого разгильдяя, коим был Ник, да и голос дяди этому поспособствовал. Даже не столько голос, сколько кашель. Он кивнул, не открывая глаз и собрался было потушить сигарету о край стакана, как сказалась легкая бессонница, алкоголь да и врожденная грация, а точнее гриффиндорец выронил сигарету и та, упав на подлокотник кресла, прожгла в нем маленькую дырку.
Корнер нервно хихикнул, скинул наконец потухший окурок в стакан и для надежности даже налил туда воды из стоящего рядом графина. Палочка осталась в комнате, поэтому молодой человек просто положил на это место ладонь, стараясь сделать вид, что ничего не было.
- Возможно я не очень вовремя… - Здравый смысл начал давать о себе знать, в прогулка по ночной школе выветрила большую часть опьяненного состояния оставляя после себя ощущение разочарования собой, миром и каждым отдельно взятым элементом этого мира.
- Да, от чая не откажусь. – Корнер кивнул, хотя догадывался, что новый преподаватель его не увидит, стоя к нему спиной, да и ответа не требовалось, судя по активным действиям по поиску чая.
Что говорить он не знал да и не особо хотел, разом растеряв всю придуманную по пути речь, и это было к лучшему – тогда она казалась гениальной, а теперь даже отголоски не выглядели наполненными хоть каким-то смыслом. К тому же некстати проснулась совесть и, свернувшись колючим клубком в голове, указывала на такие мелочи, как дорожный костюм и темные круги под глазами мужчины, перемещающегося по комнате. Та же совесть подсказала сесть в кресле нормально, убрав из него ноги и вообще становясь максимально адекватным и приличным человеком, на сколько это вообще было возможно после столь псевдо-эффектного появления.
- Мне не о чем рассказать. – Ник пожал плечами, отдаваясь привычке говорить с использованием жестов и мимики, хотя это та еще девочковая манера, о чем ему периодически напоминали, но это не спасало. – Может быть вы мне расскажете о себе? Родители о вас даже не упоминали. – Корнер с интересом разглядывал вещи, которые появлялись из недр дорожной сумки дяди, а потом исчезали там же.

За время, пока заваривается чай, Ник в пол уха слушает какие-то общие слова от Пьера, стараясь не слишком пристально разглядывать нового знакомого. За это время у него не было ни времени, ни желания, чтобы подумать о том, как хотя бы теоретически может выглядеть неизвестный родственник, а потому не было никакого сюрприза или расстройства на этой почве, но было интересно. Пока Дюлейн стоял спиной к нему, Корнер внимательно изучал армейскую выправку, затылок, руки и пальцы. С момента, когда чайник перекочевал на столик, гриффиндорец крайне старательно разглядывал потертый сервиз, а после клещом вцепился в чашку, обжег пальцы и наконец взял её за ручку, ладонью придерживая под донышко.
Осознать, что именно произнес новый преподаватель, услышав только последние слова было сложнее, но мозг услужливо подкинул все пропущенные слова.
- Жду? - он оторвал взгляд от чая и поднял его на Пьера. - не знаю, что ждет школа, но я ничего не жду. - желание пожаловаться на жизнь растворилось в ночном полумраке, уступим место какому-то странному чувству, которому Ник не мог дать названия. - мне не нужна помощь, так что я просто шел мимо и решил зайти познакомиться. - Ник неуверенно улыбнулся. тот факт, что за окном ночь и все приличные студенты должны давно спать, его не смущал, а когда Корнер задумался об этом, то опустил взгляд в чашку и принялся рассматривать чаинки с таким вниманием, как будто собирался гадать на них.
- Хотя, со школой тоже просто - учебный год идет, а вот преподавателя нет. Вот и уцепились за подвернувшийся шанс. - мысль, что не стоит объяснять взрослому человеку то, что будет понятно и ребенку, Ник подумал уже чуть позже, глотнул горячий напиток и еще пристальнее уставился на чаинки.
- Если вы не хотели преподавать, зачем вы здесь?