Ричард:
Ричард дожидался в узком переулке, относительно безопасном, но это явно ненадолго, поэтому он то и дело хмурился, нервно ожидая появления гвардейца с наследницей. Они уже должны были быть здесь или Ричарду так только казалось, и когда он начал было уже прикидывать, что именно могло пойти не так, и как действовать дальше, он, наконец увидел закутанную в темный плащ фигуру и того, кто должен был вывести наследницу из замка. Они не успевают дойти всего несколько шагов до укрытия, когда чья-то стрела пронзает гвардейцу горло, так что тот даже вскрикнуть не успел, лишь рухнул на землю. Что ж, оно и к лучшему.
Ричард лишь поспешно хватает наследницу за руку, втаскивая ее в темный переулок, пока следующая выпущенная стрела не настигла уже ее. Он смотрит на нее лишь доли секунд, скорее уверяясь, что это действительно она, а затем берет ее за руку, сжимая ее ладонь в своей.
— Нам нужно спешить, скоро и здесь будет небезопасно, — его голос звучит тихо, но уверенно, и не дожидаясь ее ответа, он уже тянет ее за собой, уводя подальше от площади и криков за их спинами.
Он не был уверен, узнала ли она его голос, но надеялся, что нет. Он был одним из близких советников ее отца, но совсем не вызывал у окружающих доверия. Это было вполне оправдано, но сейчас ему совсем не хотелось бы заниматься увещеванием о том, что ей придется ему довериться хотя бы на время. Хотя, вероятно, даже если она узнала его голос, то слишком напугана, чтобы спорить. Да и были у нее особый выбор сейчас здесь посреди улицы в хаосе, когда большинству наплевать, что она королевской крови, а те, кому не наплевать, жаждут лишь ее смерти?
Они добрались до торговой площади. Здесь горела какая-то лавка, и группа людей была занята попытками потушить пламя, не обращая внимание ни на крики с соседних улиц, ни на битве стекла, перевёрнутые корзины, ни на рассыпанный и втоптанный в грязь товар, ни на тела, распростертые на земле.
Ричард отвязывает своего коня, припрятанного поблизости и подводит его к переулку. Половина дела сделана, остаётся лишь добраться до дома, и там они будут в безопасности, и там ее уж точно никто не станет искать. По крайней мере пока.

Элинор:
Она с самого утра ждала вечера.
В подарок ей и для ознаменования блестящего окончания её обязательного образования, вечером во дворце будет бал.  От неё держалось в секрете, но сегодня одна из придворных дам проговорилась - на праздник был приглашён самый прекрасный бард, которого когда-либо видели и слышали на континенте. Сама Элинор один раз видела его выступление, когда отец брал её с собой в поездку. Они тогда только прибыли в столицу соседнего королевства, и выйдя из кареты, Элинор была заворожена необыкновенно красивым голосом. А теперь он будет петь тут, дома. И будут танцы. И вечер будет волшебным, она это знала точно.
Поскольку теперь обязательных уроков у неё не было, Элинор выбрала, чем хотела бы продолжать заниматься.
Принцесса болтала о разных приятных пустяках с дочерьми придворных, пока служанка заканчивала её причёску. Пожелав всем хорошего дня, Элинор решила покататься верхом.
Перед выходом, она направилась к отцу.
Не обнаружив его в кабинете, решила, что тот в приёмном зале и развернулась на каблуках высоких сапог, смахнула невидимую пылинку с плеча, подражая графу Норфолку - частому гостю дворца и зашагала по галерее, напевая тихонько и не ведая, что через пару биений сердца её мир перевернётся и рухнет в пропасть.
Она успела бросить взгляд в проём распахнутых дверей приёмного зала, и время понеслось с шага в галоп, а в виски начал стучать вопрос "Как проснуться?!"
Крики, звон, проклятия, грохот, кто-то чуть не сшиб её с ног, кто-то другой разворачивает и с силой подталкивает в сторону галереи. Она бежит, это сон?, рядом падают знакомые и незнакомые люди, она спотыкается, сон, страшный сон, надо проснуться!, лестница...
— Миледи, сюда!
Молодой гвардеец укутал её своим огромным плащом и как заколдованную быстро повёл к чёрному ходу.
— Ах! - парень упал, её руки взметнулись, она закрыла лицо ладонями.
Элинор уже не знала, явь или сон, боль реальная или навеянная кошмаром пронзила левое плечо, рука безвольно упала вдоль стройной, одетой для верховой езды и закутанной в гвардейский плащ фигуры.
Она не сопротивлялась и не размышляла, когда кто-то, крепко схватив её за руку увлёк за собой, чуть ли не бегом вывел её в тесный переулок... Знакомый?, нет, голос кого-то напомнил, во сне нет настоящих знакомых.
Она видит коня. Да! Она же именно собиралась прокатиться верхом. Недавно. Вечность назад.

Ричард:
Он оборачивается к принцессе, придерживая коня и хмурится. Она выглядит потерянной, словно и не здесь совсем, словно и не понимает произошедшего, но напрягает его не это, и даже не ее мертвенная бледность. Что-то не так, он что-то упустил, и не понимал, что именно, пока не шагнул к ней ближе.
— Вы ранены, — с выдохом произнес он, сдвигая в сторону ее плащ и мрачно оглядывая ее плечо. Воин бы сказал, что рана пустяковая, заживёт через неделю или две, но она не была воином, и им предстоял долгий путь. С таким ранением далеко они не уедут, а значит и покинуть страну до ночи не успеют, а к моменту, как начнет темнеть новоявленный правитель уже наверняка позаботится о том, чтобы перекрыли дороги и досматривали любого, кто покидает эти земли. Значит план придется менять.
Ричард подумал о том, что они могли бы поехать в его основной замок,ближайший к столице, но тут же отмел эту мысль. Там было слишком много слуг, и за верность каждого он ручаться не мог. Кто-нибудь да сболтнет где-то лишнего о том, что господин привез в замок даму. А раненная дама, появившаяся в доме графа аккурат в момент такого переполоха наведёт на ненужные мысли любого из приспешников нового короля.
Зато немногим дальше располагался его охотничий домик, и там не было лишних глаз и ушей. И эта мысль после короткого обдумывания показалось вполне годной.
— Я сожалею, путь будет болезненным, но нам необходимо выбраться хотя бы из столицы до темноты, — ему и в самом деле было жаль того, что ей придется перетерпеть, но вариантов лучше у него не было.
Он усадил принцессу на коня и сам занял седло так, чтобы его спутница оказалась перед ним. Он старался действовать бережно, но, как только они перейдут на рысь или галоп, боль в плече наверняка станет для нее слишком явной.

Элинор:
Она подняла голову и взглянула в глаза приблизившегося к ней человека.
— Лорд Ричард?! Но..
Сон развеялся, а кошмар, видимо, продолжался.
Он ничего не ответил, задумавшись, а она не стала переспрашивать об очевидном.
Она побаивалась этого советника своего отца. Конечно, принцесса ни с кем это не обсуждала, да и говорить было не о чем. Когда она его видела - он был всегда изысканно вежлив и спокоен. Отец, как ей казалось, ценил его больше других придворных. Но она, если позволяли условия, старалась избегать встречи с графом. И именно его лицо видит сейчас, на краю пропасти, в которую летела.
"Я ранена" — повторяет она мысленно и понимает, что боль в плече реальна. "Перед войском и народом..." — память услужливо предоставила правила достойного поведения наследницы престола. Это не сон. Она не будет показывать страх и постарается забыть про боль. Она принцесса и не будет вести себя, как перепуганная глупая крестьянка из сказки.
Элинор будто впервые увидела, что творится вокруг, словно раскрылся занавес и стала видна вся сцена. Она прикрыла глаза, но услышав знакомый голос, снова коротко на него взглянула и молча благосклонно кивнула, выражая согласие. Выбора, очевидно, не было. Но она решила, хотя бы для себя делать вид, что действует по своей воле.
Не дав ей времени самой поставить ногу в стремя, граф усадил её в седло.
"Потом. Я задам все вопросы и выслушаю ответы потом..."
Лорд Ричард правил уверенно и конь нёс их всё дальше от королевского замка. Плечо горело огнём, но когда граф принудил животное скакать быстрей, принцессе показалось что в горящую рану какие-то демоны воткнули по ледяному копью.
Слёзы срывались с ресниц, но Элинор не издала ни звука на всём пути. Ни всхлипов, ни жалоб, ни просьб остановиться.
Однако, сознание готово было её покинуть, когда всадник перевёл ход коня на шаг.

Ричард:
Он пустил коня вначале шагом, ожидая протестов или просьб остановится, но они не последовали. Ни сейчас, ни позже, когда он перешёл на рысь, а затем на галоп, как только они оказались вдали от узких улиц. Стойкая. И его это мысленно восхищало. И радовало то, что она не стала чинить ему дополнительные препятствия, хотя и узнала его. Сложностей хватало и без этого.
Как только столица осталась позади, Ричард позволил себе переключить внимание на размышления о том, как действовать дальше. Одно дело — увезти беглянку за границу и там разместить ее в своем замке и совсем другое оставаться тут, где руки новоявленного короля были достаточно длинными, хотя пока и не слишком цепкими.  Оставаться тут было очень большим риском, но шанса улизнуть сейчас уже нет, и появится он теперь не раньше, чем через месяц.
Ближайшие пару недель они, видимо, проведут в охотничьем доме — не самое комфортное место, предназначенное не для жилья, а лишь для небольшого отдыха после дороги или после охоты, но достаточно безопасное на первое время. Нет, пожалуй, пару недель — это слишком, но несколько дней вполне. И этого времени ему хватит, чтобы придумать что-то ещё. По крайней мере Ричард очень на это надеялся.
Они добрались до места уже в сумерках, и лишь здесь лошади было позволено сбавить шаг.
— Мы почти на месте, — объявил вслух Ричард, хотя не был уверен в том, что принцесса его услышит. За всю дорогу она не издала ни звука, хотя сидела вроде бы сама, частично опираясь на него, но не обмякнув, а значит, все же была в сознании хотя бы отчасти.
Он остановился у небольшого домика. Внутри не горело ни единого огонька, здесь их никто не ждал и не встречал.
— Можете стоять? — спешившись, и опустив принцессу на землю, он все ещё придерживал ее обеими руками, на случай, если все ее силы закончились в пути, и она не сможет сделать и шага.

Элинор:
— Почти на месте — эхом, одними губами повторила девушка. "Что же это за место?.."
За время в пути Элинор была сосредоточена на том, чтобы не завалиться назад на графа и не опускать головы, чтобы не поддаться детскому желанию спрятать лицо в ладони и расплакаться... , чтобы хоть немного унять огонь в плече.
Она вспоминала слова старого королевского лекаря, добрейшего Норди, настоящее имя которого, конечно где-то да было записано, но по примеру многочисленных раненых, которых он поставил на ноги за многие годы службы, все стали называть его по месту рождения.
"Милая моя малышка, запомни — чаще всего и сильнее всего рана любого рода болит вот тут" — и он легко коснулся ладонью её лба. Тогда она не поверила и глядя на рыцаря, неподвижно лежащего в лекарском доме, белого как полотно, укрывающее его, но улыбнувшегося ей, решила, что тут замешано колдовство. Не только она, многие в серьёз или шутку называли Норди добрым волшебником.
Получилось ли у неё, либо боль притупилась сама по себе, но демоны с копьями пропали, а огонь уже не горел столь жарко. Она попробовала пошевелить левой рукой, ей это удалось, но движение заставило тихо ахнуть — белоснежная ткань блузки накрепко прилипла к ране, пока рука не двигалась.
Тот же лекарь объяснил бы любопытным, как так — пущенная убийцей стрела и не застряла в плече.
Целил наёмник наверняка так же, в горло, но девушка изменила положение, а резко поднятые к лицу руки, создали складку в плотной ткани плаща. Смертоносный полёт стрелы был приглушён и она словно меч, оставила глубокую рану, прорвав тонкий рукав и упала рядом. Надень принцесса на верховую прогулку не жилет, а курточку-амазонку и этой бы раны не было, разве что царапина.
— Благодарю, милорд. Вполне. Могу — ответила Элинор, мягко, но настойчиво убирая руки графа со своей талии.
Однако, пройдя рядом с ним пару шагов, чуть нахмурясь, коротко на него взглянула и, положив на его локоть свою ладонь, дальше шла ощутимо опираясь на руку спутника.

Ричард:
Она решительно убрала его руки, хотя у него были сомнения в том, что она говорит правду, но спорить он не стал, лишь остался рядом, внимательно следя за каждым ее шагом, чтобы вовремя среагировать и поддержать, если она оступится или начнет оседать на землю. Но благоразумия в ней, видимо, было больше, чем гордыни и неприятия, потому что в какой-то момент она сама взялась за его локоть, и он перехватил ее ладонь правой рукой, а левой придерживал за талию, чтобы она могла в большей степени опереться на него.
— Это мой охотничий дом, — заговорил он, не столько для того, чтобы ввести ее в курс дела, сколько для того, чтобы сгладить для нее ощущение неловкости от того, что она вынуждена прибегнуть к его помощи, и по возможности отвлечь ее от болезненных ощущений, — здесь не слишком удобно, но зато здесь никто не станет вас искать.
В общем-то он вообще, наверное, был последним, у кого бы стали искать беглянку, и тут на руку играло и то, что по всеобщему мнению он сейчас находился за пределами страны по поручению ныне покойного короля, и в не меньшей степени то, что он слыл человеком замкнутым, необщительным, преследующим лишь свои интересы, и никогда не проявлявшим какой-то особой верности членам королевской семьи.
Когда они вошли в дом, первым делом Ричард усадил принцессу в кресло у камина, а затем зажег свечи. У большинства землевладельцев охотничьи дома представляли собой усадьбу, у кого-то довольно скромную, у кого-то, не уступавшую роскошью дворцу, но его дом был насмешкой всему этому: всего два этажа, крохотный в сравнении даже со скромной усадьбой, снаружи так и вовсе просто бревенчатый дом с крытым крыльцом. Внутри никакой особой отделки так же не было: деревянные стены украшали лишь охотничьи трофеи и редкие картины с охотничьими мотивами — в основном чьи-то подарки. Пол застелен шкурами, а вся мебель — курьезная — из рогов, камыша, прутьев и камней.
Первый этаж представлял собой просторную комнату с каменным камином, креслом передним и небольшим круглым камышовым столиком подле. Напротив у окна стоял стол со стульями, но уместиться за ним могло едва ли больше восьми человек. К залу примыкала небольшая кухня с кладовой. На второй этаж вела деревянная лестница, и там располагались лишь спальная комната и уборная. И всего этого для остановки на один-два дня было более, чем достаточно, тем более, что дам в этом доме никогда не бывало, а сопровождал Ричарда обычно лишь один слуга.
Сейчас же все сложилось совсем иначе. В доме была дама, и не было ни единого слуги, поэтому делать все придется самому. В планы Ричарда это никак не входило, но с другой стороны, это был не худший вариант. Пожалуй, куда больше было бы проблем, если бы по какой-то случайности стрела досталась ему.
— Наверху есть спальня, вы можете отдохнуть, а я на время вас оставлю, привезу к вам лекаря, — он присел на корточки перед камином, складывая поленья домиком, чтобы размести огонь. Пока еще было тепло, но с наступлением ночи станет ощутимо прохладнее и здесь в спальне. Ричард с минуту наблюдал за пламенем, убеждаясь, что занялись не только тонкие ветки, но и поленья, и лишь после этого поднялся на ноги, поворачивась лицом к принцессе и заложив руки за спину.
— Вам что-то нужно? — в его доме женщин не было, не считая слуг, поэтому он на самом деле не имел ни малейшего понятия, что бы ей могло понадобиться и тем более, как и где он будет что-то сейчас доставать, если она попросит что-то, чего нет в доме, но выполнять сложные задачи ему было не впервой.

Элинор:
Голова принцессы слегка кружилась и мысли пребывали в хаотичном беспорядке, но вид избушки лесника, к которой они направлялись, если не напугал, то изрядно удивил. Судя по темноте, хозяина в доме не было, двор не огорожен, собак не слышно. Что за лесник тут обитает? И почему граф привёз её именно сюда?...
— Ваш?!
Переспросила изумлённая принцесса с сомнением взглянув в глаза графа, советника её отца - короля. Элинор быстро справилась с минутной слабостью и отвела глаза. А в следующую минуту его фраза действительно прозвучала пугающе. Ей на секунду показалось, что она проживёт остаток жизни тут, запертая в странной избушке посреди леса. Она взмахнула рукой, как бы отгоняя осу или дурные мысли и легким наклоном головы дала понять, что слышит и не возражает.
Она скользнула взглядом по комнате в которой находилась, пока лорд Ричард занимался свечами и как заправский печник разводил в камине огонь. Наконец нашла слово, чтобы вежливо сказать комплимент дому, в который она попала.
— Тут удивительно. Никогда ничего подобного не видела.
Именно, "удивительно", ни мило, ни уютно, неудобно, как верно заметил и сам хозяин.
Элинор наблюдала за его уверенными движениями, как за полётом птицы, не вникая в смысл и цели этих действий. На неё стало наваливаться осознание произошедшего. Плечо не унималось, но она даже о боли забыла на какое-то время. Его голос вывел из подобия оцепенения.
— Благодарю Вас, лорд Ричард. Я дождусь лекаря тут.
А над его вопросом она ненадолго задумалась. Что нужно? Многое... И многие... Но она не во сне и не в сказке, а он не волшебник.
— Я хотела бы знать, как долго мне придётся пробыть в этом охотничьем домике ? — спросила она спокойным тоном. — И могли бы Вы привести с лекарем и служанку? И я была бы рада, новой одежде.
Она провела рукой от окровавленного рукава блузки до забрызганных бурыми пятнами бриджей и запылённых сапог. Голода девушка не ощущала, но...
— Да! Лорд Ричард, нет ли поблизости родника или колодца? Мне хотелось бы умыть лицо и напиться воды, пока Вы не вернётесь с лекарем.

Ричард:
Он не стал отвечать на ее вопрос, полный изумления, лишь сдержал легкую улыбку. Он не любил роскошь, больше привыкший к походной жизни в те времена, когда еще был совсем юношей, и прежний король отправлял его с особыми поручениями не на поле брани, но на чужую территорию с разведкой. Там Ричард научился многому из того, что в обычной жизни исполняли слуги, и о чем людям его положения вроде как знать не полагалось. И такая жизнь ему была вполне по душе. Но этот дом удивлял даже тех, кто был с ним знаком ближе, чем наследная принцесса, и лишь немногие из тех, кто здесь бывал, могли оценить его юмор и нарочитую молчаливую насмешку в адрес прочих охотничьих домов, походивших на миниатюрные дворцы.
— И едва ли увидите, — ее своеобразный комплимент он встретил легкой улыбкой — она нашлась, что сказать, при этом не солгав, потому что обычные "красиво", "уютно", "изыскано" к этому месту явно не подходили. А удивлять вот удивлять он и правда умел.
Она задала вопрос, на который пока у него и самого не было точного ответа, поэтому с ответом он немного повременил, вновь прокручивая в голове возможные варианты.
— До тех пор, пока Ваша рана не затянется хотя бы отчасти, чтобы новая дорога не усугубила состояние. Полагаю, что по меньшей мере три дня, может быть, неделю, — его слегка забавлял тот факт, что она задавала ему вопросы, словно у него на все был ответ и готовый план. Так же часто делал и ее отец, и обычно Ричард находился и с ответом и с планами, видимо, тем самым поддерживая иллюзию того, что у него всегда все од контролем, и что он всегда знает, что и как нужно делать. И эту иллюзию он не стремился рассеивать.
О служанке он уже тоже думал. Его план состоял в том, чтобы уехать куда дальше, в замок, где будет намного более привычная ей обстановка, где их ждали, где в ее распоряжении были бы и слуги, и привычный быт, и развлечения, но всего одна непредусмотренная случайность повернула все совсем иначе. И если местная знахарка жила относительно недалеко, на границе леса, то ближайшее поселение находилось значительно дальше, и он не представлял, как и где сейчас найдет служанку и новую одежду для принцессы, при этом не вызвав лишних толков и не привлекая внимания. Сама знахарка на роль служанки едва ли годилась — она была уже очень стара, и очень горделива. Поговаривали, что могла и вовсе отказать в лекарстве,  даже за хорошую оплату.
— Хорошо, — после короткой паузы, он кивнул на ее просьбу, все еще толком не представляя, как решит эту задачу, но это ведь теперь была его проблема, к тому же он не обещал, что все это исполнит непременно сегодня, а завтра к вечеру уже успеет прибыть Годрик, и уж он решит эти вопросы.
— На втором этаже Вы найдете все, что нужно,  — Годрик всегда оставлял воду для умывания и полотенца, и чистую воду в графине в спальне,  — но вода есть и здесь.
Он отошел к противоположной стене, к столу у окна, и в один из бокалов налил воду из графина на столе, но прежде, чем отнести бокал принцессе, поднес к лицу, чтобы понюхать и убедиться, что это действительно вода, а не вино, которое на этот столе бывало куда чаще, но обычно все же хранилось не здесь, а в кладовой вместе с запасами солонины и прочей снеди длительного хранения.
— Прошу, — он вернулся к своей невольной гостье и протянул ей бокал, — предложил бы Вам вина, но думаю, что лучше после того, как лекарь осмотрит рану.

Элинор:
Улыбка графа оказалась на удивление приятной и даже красивой.
Но принцесса не успела бы ответить своей, даже приди ей желание улыбаться этим вечером. Три дня? Неделя?! Она приложила усилия, чтобы не проявить неприятных эмоций. Для кого-то, вероятно, в деревянном срубе посреди леса правила хорошего тона и этикет смешны, но не для Элинор. Во всяком случае пока.
Она не задумывалась, её так учили, а сама она считала эти правила естественным поведением любого человека. К своим восемнадцати годам наследная принцесса Элинор Шарли Гринбелл обзавелась не только обязательными знаниями, но и собственными принципами, о которых не думала и более того - представления не имела.
— Благодарю, милорд — она приняла бокал и отпила по глотку половину — Для вина не время и не место. Уверяю, это лучший напиток, что я пробовала сегодня.
Она поднялась с кресла и подошла к окну, уже заметно стемнело.
— Ступайте же, лорд Ричард. Иначе придётся плутать в ночи — в голосе девушки было пополам понятной женской заботы и понятного королевского "аудиенция окончена".
———————————————
Оставшись одна, Элинор поняла, что не хочет сейчас ни оставаться на месте, ни подниматься в спальню. Она взяла плащ, не без труда, справившись одной рукой, смогла накинуть, закрепить возле шеи медной фибулой и вышла из дома.
Она шла без цели, приметив дорогу, по которой они подъехали, чтобы прогулявшись вернуться. Лес жил своей жизнью, жизнь шуршала, щебетала, чем-то трещала и напевала вечерние песни. А девушка снова и снова видела перед мысленным взором распахнутые двери в приёмный зал и то, что там произошло... Слёзы лились сами, она шла не обращая на них внимания.
Вдруг Элинор остановилась. Прислушалась. Вой? Нет, не может быть. Тут неподалёку дорога, охотничий домик графа, который прикидывается избушкой лесника... Но звук повторился. Тихий, но различимы и какой-то жалобный?...
Она развернулась и направилась на звук, он больше не повторялся, но принцесса не сбивалась с взятого направления. Вот, сквозь стволы деревьев и кусты орешника она заметила фигуру. Присмотрелась - человек. Стоит на месте. Наверное тоже слышал и испугался волков. Она пошла к нему, стараясь не сильно шуметь. Но человек её явно заметил, хотя с места не двинулся. Она подошла ближе.
— Что ты тут дела…
Но она не договорила, взглянув в лицо незнакомца, она увидела такой умоляющий взгляд, что почти забыла о своей трагедии. Лица толком было не разглядеть, но оно показалось ей молодым. Немой? Да и нищий в придачу, судя по лохмотьям вместо достойной человека одежды. Она осмотрелась вокруг и заметила, что этот странный немой попал в капкан!
— Стой спокойно и не двигайся. Понимаешь меня? Надеюсь…
Как его угораздило и почему сам не освободил себя, она гадать не стала. Опустилась на одно колено и оттянув пружину, защелкнула в открытом положении. Человек отскочил и будто растворился в тёмной зелени. Она бы пожала плечами, но левое разболелось с новой силой, вероятно из-за упражнений с капканом. Сколько раз бывала она на охоте, ни разу не видела, чтобы человек попал в ловушку на зверя.
Элинор отряхнула полы плаща и пошла обратно, ближе к дороге. Ей несколько раз показалось, что за ней наблюдают. Усталость и богатое воображение. Некому тут за ней наблюдать.
Вой больше не раздавался, лес пел вечернюю песню.

Ричард:
Если бы не ее рана, он бы настоял на том, что для вина сейчас как раз самое время и место, да и с раной оно бы помогло немного унять боль, но его личный лекарь не раз говорил о том, что на открытой ране это может усугубить состояние и обострить кровотечение, а ему Ричард вполне доверял.
Он привычно склонил голову,  на ее слова, как делал всегда, когда ее отец отдавал ему распоряжения и ставил в разговоре точку. Только тогда он обычно добавлял "Как прикажет мой король", а сейчас промолчал и просто удалился, оставляя принцессу одну.  Коня он не распрягал, поэтому сразу занял свое место в седле, и направил скакуна рысью по лесной дорожке. И первым делом он направился в ближайшую деревню, чтобы отправить Годрику зашифрованное послание, попытаться найти способ исполнить пожелания принцессы, и лишь затем отправиться к домику лекарше на опушке леса.
Долго уговаривать знахарку не пришлось, но у немой старухи всегда были свои условия, и одним из сегодняшних было то, что ехать она была готова только на своей телеге, в которую был впряжен старый осел, поэтому обратный путь занял  времени больше, чем хотелось бы. Но зато лекарша прихватила что-то из своих вещей в ответ на высказанный вопрос о чистой одежде. Конечно, одежа принцессе Элинор будет наверняка очень велика, но альтернативой сегодня Ричард мог предложить лишь свой личный и очень немногочисленный гардероб с охотничьем домике, и он принцессе тоже явно будет совсем не по размеру. Но до следующего вечера она уж как-нибудь перебьется тем, что есть, а там все более-менее встанет на свои места. Сложнее дела обстояли со служанкой — найти в деревне ту, кто умеет прислуживать было той еще задачей, не говоря уже о той, кто сумеет прислуживать знатной даме. Хотя в такой час найти служанку и в городе было бы непросто. И в этом Ричарду сегодня оставалось так же полагаться лишь на знахарку, а утром отправиться в город, и при большой  удаче, к моменту пробуждения принцессы уже будет та, кто сумеет исполнить полагающиеся обязанности.
До охотничьего домика они добрались, когда уже совсем стемнело, и пока знахарка неторопливо направилась к дому осматривать раненную, Ричард остался на улице, чтобы пока расседлать лошадь, отвести ее в стойло, напоить и накормить. Его присутствие пока явно будет лишним, а ему было, чем заняться и на улице.

Элинор:
Принцесса вернулась в домик и едва успела снять плащ, как услышала медленный перестук копыт и скрип... телеги?
Дверь открылась и на пороге возникла женщина. Обе молча смотрели друг на друга. Недолго, но достаточно для первого впечатления в свете свечей. Женщина была высокая, прямая и тонкая, как спица, седые волосы собраны наподобие короны, пронзительные чёрные глаза смотрели внимательно, а в руках у неё была корзинка, накрытая тканью и узел, на вид лёгкий, хоть и объёмный.
— Приветствую и благодарю за поздний визит, сударыня.
Молчание. Прямой открытый внимательный взгляд чёрных глаз еще раз встретился с прямым открытым заинтересованным взглядом глаз тёмно-зелёных.
Женщина поставила корзинку, прикрыла за собой дверь и жестом показала девушке на лестницу.
Ещё одно немое создание. Многовато на один вечер.
Но если парень в лесу её не интересовал, то знахарка...  Элинор сразу догадалась, что граф сказал "лекарь" примерно в том же смысле, что и "охотничий домик", но вот молчание знахарки её раздосадовало.
Обе поднялись в спальню. Досада испарилась, как только женщина взялась за осмотр раненого плеча. Так Элинор была избавлена от вопросов и ответов.
Девушка отвлекала себя от болезненных ощущений, разглядывая содержимое корзинки, расставленное и разложенное на прикроватном столике. Воздух спальни уже был наполнен лёгкими ароматами мяты, смородины, зверобоя и лечезверя, трилистника серебристого и ещё чего-то, что девушка угадать не смогла.
Через непродолжительное время, сторонний наблюдатель сказал бы, что принцесса гостит у родной бабушки. Элинор прекрасно понимала жесты и главным образов взгляды этой властительницы трав, а сама тоже говорила мало, знахарке хватало согласного кивка головы или отрицания жестом руки.
Элинор, как ни старалась, но несколько раз глухо ахнула, на ресницах сами собой собрались и сорвались вниз капли слёз, но довольно скоро, боль восставшая только что с новой силой, стала стихать и почти сошла не нет.
Лицо старой королевы Элинор видела близко, вид сбоку и чуть сверху, пока та что-то беззвучно бормотала, прикладывала, разглаживала, втирала.  "А в молодости была редкой красавицей" — подумала девушка глядя на правильные приятные глазу черты, которые не могла стереть сетка морщин.
Наконец, плечо было перевязано, Элинор глядя с благодарностью накрыла своей ладонью руку женщины, а та, не церемонясь, погладила девушку по волосам. Им они и уделили внимание. Девушка распутала и расчесала длинные, густые волосы хозяйским гребнем, который старуха нашла неподалёку от стопки чистых полотенец и забрала оттуда без колебаний и глупых стеснений.
А после ловкие пальцы знахарки создали причёску одновременно красивую и удобную. Вся длина была завязана в причудливый узел на затылке и скреплена какой-то крепкой палочкой из корзинки, лицо девушки было открыто, обрамляемое лишь выбившимися прядями.
Они занялись осмотром одежды и выяснилось, что придётся позаимствовать хозяйские бриджи, юбки и платья обе отвергли почти сразу. Элинор сомневалась в правомерности этого деяния, но знахарка так на неё посмотрела, что сомнения улетучились.
После примерок, выбор был сделан, лучший из возможных, на взгляд принцессы.
Времени на причёску и примерки было потрачено в разы больше, чем на лечение, но обе выглядели увлечёнными процессом. Элинор улыбалась тому, что все предметы гардероба знахарки были широкими, просторными, длинными, словно на вырост.
Они посмотрели друг на друга с улыбкой и девушка помогла старухе собрать свои богатства обратно в корзинку и узел. Её старую одежду старуха завязала в другой узел, показав, что надо поручить стирку и чистку, девушка не поняла кому, но уточнять не стала.
Элинор было интересно, как отреагирует граф на её новый облик. Глаза знахарки выражали одобрение и удовольствие, а сама она скорее была рада чистоте тканей, но не сочетанию вещей и посадке на своей фигуре.
Знахарка спускалась первой, на лице то же выражение, что было, когда она вошла в дверь домика.
Следом шла принцесса Элинор.
Собранные волосы открывали шею, широкая блуза с длинными рукавами в расцветке леса спускалась до середины бедра и красиво драпировалась под тонким зелёным платком, который она повязала на талии вместо пояса, коричневые бриджи графа свободными складками уходили в её собственные, предварительно почищенные, сапоги того же цвета.

Ричард:
Ричард закончил с необходимыми хлопотами, но знахарка за это время ещё не появилась, поэтому он прогулялся к ручью, неподалеку от домика. Если старуха закончит, он явно услышит ее по скрипу телеги, потому что  оставаться та не собиралась, как и всегда, спеша скорее вернуться в свою избу, а оплату она уже получила.
Он снял камзол, умылся и некоторое время просто задумчиво изучал поверхность воды, перебирая варианты своих дальнейших действий в обозримом будущем. Но в какой-то момент отбросил эти размышления и вернулся к дому. Первый этаж был условно в его распоряжении, поэтому он прошел туда, где бывал крайне редко — в  кухню. Здесь в кладовой он собрал из имеющихся запасов некоторую снедь, не бог весь что, но на сегодня его такой ужин вполне устроит. Подумав немного, он все же взял разделочную доску и, порезав солонину на более мелкие куски, бросил их в котел и поставил на огонь. Все же в такой вечер хотелось чего-то горячего. А пока котел медленно нагревался, Ричард налил себе вина, неторопливо его потягивая, глядя на огонь и время от времени перемешивая начавшие поджаривается куски мяса.
К моменту, когда он закончил с этими приготовлениями, и поставил на стол импровизированный ужин, послышались шаги на лестнице, и он обернулся.
Первой спускалась знахарка, она ему лишь кивнула и поспешила на улицу. Ни лишние слова,ни проводы ей не требовались, поэтому Ричард лишь слегка склонил в ответ голову, выражая этим ей свою благодарность. Но следом за лекаршей спустилась и принцесса — хороший знак, потому что Ричард полагал, что та останется отдыхать. Но на ней его взгляд задержался, скользнув по фигуре, открытой шее, убранным волосам. Как ни странно, ей этот своеобразный наряд был к лицу, и губы Ричарда дрогнули в полуулыбке, которую он тут же постарался стереть. В его голове появилась странная мысль, но она могла перерасти во что-то интересное.
— Вы выглядите бодрее, полагаю, Вам лучше? — было бы абсурдно спрашивать,  о том, комфортно ли ей и все ли ей по душе, потому что все, что ее окружало здесь, явно не было тем, к чему она привыкла, и что было бы для нее комфортным и приятным, но ее самочувствие для него действительно имело значение.

Элинор:
Она остановилась и коротко взглянув на графа, перевела взгляд на знахарку, та в дверях оглянулась.
— Доброго Вам пути, сударыня — подняла она руку в прощальном жесте и искренне улыбнувшись.
Она заметила чертовщинку в глазах лорда Ричарда, истолковала её по своему и ей это не понравилось. Нет, она понимала, что выглядит нелепо. Уж не смеется ли над ней его светлость, этого ещё не доставало.
Но в следующую секунду магия, которой неожиданно окутала её старая ведунья, рассеялась. Она снова увидела открытые настежь двери в приёмный зал. Элинор прикрыла на мгновение глаза и взяв себя в руки, преодолела оставшиеся ступени высоко держа голову со спокойным выражением лица.
— Благодарю, милорд — она остановилась и внимательно на него посмотрела.
"Боги земли и небес! Три дня..." — подумалось ей с тоской.
— Могу я просить вас об одолжении? — и не делая паузы для ответа, продолжила. — Мне, думаю, следует отправить письмо тётушке. Вам известно, что она правит с супругом островным королевством на Юге. Если её и известили... О моей судьбе вряд ли кому-то известно. Я не хотела бы злоупотребить Вашим гостеприимством, милорд.

Ричард:
Он сделал еще один глоток вина, пока принцесса спускалась и подходила к нему ближе с гордо поднятой головой.
— Я думаю, что это очень плохая мысль, принцесса, — он не поменялся в лице, и не раздумывал ни мгновения. — Положение дел таково, что всем объявлено о том, что Вас нет в живых, но новоявленному королю известно о том, что Вы скорее всего живы. Он не из тех, кто доверится словам, и непременно пожелает увидеть тело каждого из членов династии, кого решил устранить, и Вашего среди них нет. А потому уже сегодня к ночи на дорогах будут патрули, и король не пожалеет сил, чтобы не допустить Вашего побега за границу, где он не сможет до Вас дотянуться. Он не станет полагаться на удачу, и приложит все усилия, чтобы Вас разыскать.
Это Ричард знал наверняка, как и то, что новый монарх был уперт в своих стремлениях и мало перед чем останавливался. И стать опальным лордом, которого заподозрят в помощи принцессе, он точно не желал.
— Слишком велик риск, что Ваше письмо просто перехватят, если не это, то последующие от Вашей тетушки или Вас, и тогда на этом для все и закончится.  И я очень сомневаюсь, что подобный риск хоть сколько то оправдан в сложившихся обстоятельствах, — он договорил и вновь пригубил вина, но не перестал смотреть на Элинор. Ее желание уехать в безопасное место было понятно, как и желание избавиться от его общества, но не всем желаниям суждено было сбываться.

Элинор:
Конечно, за время обучения, которое закончилось на днях, ей приходилось слышать и вежливую критику и строгие поправки, но здесь и сейчас она не ожидала ничего подобного. Плохая? Принцесса вздёрнула бровь. Обратиться к единственной родственнице, с которой сама она, правду сказать ни разу не виделась, тем не менее роднёй они оставались - это плохая мысль?
А то, что Элинор услышала после заставило бы её спрятать лицо в ладони, но девушка успела, приподняв руки, сцепить пальцы в тугой замок. Так и стояла, восточной статуэткой, не отводя взгляд от глаз графа. Она была бы рада перебить его страшные слова, но не могла вымолвить ни слова.
Его голос умолк и к ней мало-помалу возвращалось самообладание. Рук она не расцепила, попросту забыв об этом. Всё её внимание крутилось вокруг речи лорда Ричарда. Несколько часов назад она была ему благодарна, хотя с бо́льшим для себя комфортом оказалась бы в компании любого другого аристократа. А теперь? Она разжала пальцы и опустила руки. Плечо заныло, в глаза словно сыпанули горсть песка, но она стояла прямо и не отводила глаз.
— Милорд — начала принцесса, но поняла, что почти шепчет, повторила и на этот раз получилось как надо. — Милорд Ричард. Я, разумеется, ещё не опытна и многого не понимаю. Однако Вы так подробно осведомлены о возможных действиях и мотивах того, кто... Того, по чьему приказу был подло убит мой отец.
Она перевела дыхание и только теперь отвернулась от графа. Ей не стоялось на месте. Она подошла к столу, отстучала пальцами какой-то ритм, отдернула руку и подойдя к окну остановилась, глядя в ночь.
— Слишком подробно и очень уверенно Вы живописали мне планы подлеца и убийцы — она резко развернулась и снова встретила взгляд лорда. — Ответьте мне, милорд, зачем я здесь?
Словом "здесь" Элинор заменила, звучавший бы прямым обвинением вопрос: "Почему именно граф оказался рядом с ней, будто поджидал в том переулке?"  А обвинять она не была готова. И не потому, что была моложе. Причина нежелания вынести обвинение крылась в её непонимании. Это всё было очень и очень странно. Спас он её или укрыл с планом продать подороже. О, она знала из истории о подобных случаях. Даже между роднёй, что уже говорить о чужом ей странном аристократе.
"Солжёт или ответит как честный человек? И... Смогу ли я распознать ложь?..."

Ричард:
Она явно не привыкла, чтобы ей перечили, по крайней мере так открыто и прямо, но для Ричарда именно это было и свойственно — открыто критиковать, и именно за это качество его в большей степени ценил прежний монарх, даже, когда тому не нравилось то, что он слышал из уст своего советника. Но такая прямота от графа была исключительно наедине, на общих советах он куда аккуратнее и тактические подбирал слова. Мог бы это сделать и сейчас, но по его мнению, принцессе стоило осознать, что она уже не в том мире, где долг каждого —оберегать ее и мягко направлять.
Она не договорила, отвернулась и отошла от него к окну, но он продолжал ждать, пока она закончит, хотя против его ожиданий она не бросила ему в лицо обвинение, а лишь задала вопрос, теперь повернувшись к нему и ожидая ответа.
— Вы не пленница, — он ответил тихо, не отводя взгляда. — Пожелаете уйти прямо сейчас, я не стану Вас останавливать, хотя мы оба знаем, что идти вам сейчас некуда. И тем не менее, решите уйти — это будет Ваш выбор. Хотите написать письмо — пишите, но рисковать сверх меры я не собираюсь, и поэтому помогать с его отправкой я не стану.
Наверное, она хотела бы услышать больше, узнать, откуда ему столько известно, но вопрос она задала лишь о том, почему она здесь, и по его мнению здесь она была по доброй воле.

Элинор:
Сторонний наблюдатель заметил бы, что лорд мог бы смягчить выражения, ведь девушка несколько часов назад стала свидетельницей гибели любимого отца, а после и других смертей, а кроме того, не называть узурпатора королём. Но если бы рядом с этим наблюдателем оказался другой, он мог бы возразить, что лорды в подобных обстоятельствах иногда ведут себя хуже дикарей.
Сама же Элинор отметила, что граф никак не ответил на её слова, просто пропустил их мимо ушей. Однако на заданный вопрос она ответ получила - не пленница. Что же дальше? Убийца короля, по словам графа, захвативший престол, намерен убить и её. Граф, очевидно желает остаться при дворе и помощи ни в побеге из страны, ни даже в связи с тетушкой оказывать не намерен. Посоветоваться бы с хранителем королевской библиотеки! Но она даже не знала, жив ли тот.  На что же решиться? Больше всего ей хотелось выбежать из этого дома, вскочить на коня и гнать до порта. Её останавливало одно. Ей нечем было заплатить за место на корабле. Она собиралась кататься верхом и не имела при себе ничего. Даже из украшений при ней был только фамильный перстень. С ним она пока не готова была расстаться. Нет.
— Благодарю, лорд Ричард. Мне Ваш ответ ясен — наклоном головы она подтвердила свои слова. — Ночь, сменившая непростой день - скверный советчик. Я обдумаю своё положение и завтра решу, как быть.
Она взглянула на входную дверь и развернувшись на каблуках, направилась к лестнице. Поднявшись примерно до середины, обернулась всем корпусом.
— Граф. Я не забуду, что Вы вывезли меня из столицы. Когда и если будет возможность, верю, что такой день настанет, я найду способ отблагодарить Вас — она замолчала, давая время обещанию обрести вес. — Теперь же, желаю доброй ночи. Вам и себе.
Войдя в спальню и закрыв за собой дверь, она ощутила слабый аромат трав, но магии в нём уже не было. Девушка скинула сапоги и рухнула на кровать, прорыдав в подушку до середины ночи. Усталая уснула. Проснулась девушка от пения птиц за окном, на удивление отдохнувшей и готовой к холодному взгляду на ситуацию в которой оказалась.
Элинор привела себя в порядок, причёска конечно же развалилась и волосы рассыпались по плечам. Она их расчесала и перекинула на одну сторону. Взглянула в мутноватое зеркало. Улыбнулась и подмигнула отражению. "Не кисни, малышка Нори, ты принцесса, а не ..." Вспомнился добрый голос кормилицы. Королеву, свою мать, принцесса видела только на парадном портрете, поэтому той доставалось восхищение красотой и уважение, а любовь девочки целиком принадлежала кормилице, ставшей нянюшкой и лучшей женщиной на всём белом свете.
Выходя из комнаты, она не представляла, как пройдёт и чем окончится этот день. Дома ли граф или выехал по своим делам - непонятно, с лестницы его не видно, звуков никаких не доносится.

Ричард:
Ричард ожидал, что от принцессы последуют еще вопросы, и много, но, к его удивлению, она ограничилась лишь одним. Он слишком плохо ее знал, они практически не пересекались и никогда толком не общались, поэтому на самом деле она была для него довольно непредсказуема, и он не знал, чего от нее ожидать. И у него к ней тоже был ряд вопросов, потому что одно дело — его личные планы, но они могли не ложиться на ее представление о будущем, и это стоило обсудить и согласовать, и он полагал это сделать как раз тогда, когда она начнет задавать вопросы. Но, судя по всему, и в частности по ее взгляду на входную дверь, она просто не поверила его словам, поэтому никаких вопросов и обсуждений и не последовало. И нельзя было ее за это винить. В конце-концов, недоверие — это неплохое качество, особенно для монаршей особы.
— Доброй ночи, принцесса, — он отозвался негромким эхом, проводив ее взглядом. Он не сомневался, что она не забудет, что он ей помог сбежать, хотя на самом деле в благодарности за это нисколько не нуждался, и в сложившихся обстоятельствах это было его долгом. Но это были его личные мотивы, а он предпочитал никому не говорить о том, что им движет. Гораздо лучше, когда окружающие думают о тебе что-то свое, не зная ни твоих истинных мотивов, ни целей, хотя именно потому, что он был многим непонятен и вызывал столько недоверия у окружающих.
Проснулся Ричард слишком рано, что и неудивительно — сон в кресле не мог быть крепким и комфортным, но отчасти оно было и к лучшему, потому что у него еще были дела. Может быть, отправиться в город за служанкой для Элинор было и скверной мыслью, с учетом того, что та, вероятно, решит сегодня продолжить свой путь самостоятельно, но он обещал исполнить ее просьбу, а обещания он предпочитал исполнять.  Он не сомневался, что если принцесса  решит дальше действовать самостоятельно, то ее непременно поймают, и если сама она не обмолвится о том, кто ей помог, а новый король точно захочет это знать, то вот ее служанка наверняка будет куда более сговорчивой. С другой стороны, он мог поставить условием, что Элинор может уйти, когда пожелает, но одна,  в таком случае от служанки он либо избавится, либо пристроит ее так, чтобы никакой угрозы от нее не исходило.
— Госпожа, — в дом вошла девушка со слегка испуганными глазами и, едва завидев Элинор, опустила взгляд, склонила голову и присела в реверансе, — меня зовут Илинка. Милорд сказал, что я буду прислуживать Вам.
Она понятия не имела, что за госпожа перед ней, и чего ей здесь ожидать, но оплата была такой щедрой, что изначально она полагала, что ее и вовсе не для прислуживания увозят, и теперь слегка насторожено ожидала того, что ее на самом деле здесь должно ожидать.

Элинор:
Элинор несколько удивилась, увидев робеющую миловидную селянку, если внешность девушки не была обманчива.
— Ты очень кстати, милая — принцесса говорила мягким тоном, легко улыбнувшись вероятной служанке. — Полагаю милорд не объяснил тебе суть твоего пребывания в этом доме? Он верно поступил, моя служанка приболела, а мне, сама видишь, есть что поручить сразу же.
Элинор качнула головой, волосы водопадом укрыли плечи.
— Сумеешь привести в порядок?
Девушка кивнула и принцесса, чтобы не смущать это создание и дать немного привыкнуть, повернулась к лестнице и жестом пригласила следовать за ней. Никакая она не служанка, но мила, скромна... Элинор решила, что если девушка справится с причёской и не начнёт тараторить без умолку, как это водится у крестьян, она оставит её при себе. Во всяком случае, пока сама будет находиться здесь.
Первое смущение осталось на лестнице.
— Какую причёску госпожа пожелает?
— Причёску. Я хочу испытать тебя. Видишь, как я одета? Так вот, мне нужна причёска, так же удобная для верховой езды, как этот костюм, но не такая же простая. Понимаешь?
— О, да, госпожа, буду рада угодить Вам!
— Уж постарайся — проговорила принцесса одними губами и подумала, что если по такому описанию у девчонки получится не хуже, чем у ведуньи, придётся лорду Ричарду платить ей жалование.
"Боги земли и небес! Как же невыносимо трудно быть нищей беглянкой, на другой день..." Её мысли готовы были увлечь Элинор во вчерашнее утро и начало дня, но она прервала цепочку воспоминаний, сознательно переключив внимание на вероятную прислугу.
Принцесса сидела на стуле, а девушка что-то колдовала с её волосами.
— Что ты ещё умеешь? Скажу сразу. У меня будет к тебе немного поручений. А раз ты сказала, что милорд нанял тебя для услужения мне, так я хочу чтобы выполнялось порученное идеально. Знаешь это слово?
— О, госпожа, я умею делать любую работу по дому! Умею шить и чинить...ох, Вам не надо, простите!  — она стушевалась и судя по голосу готова была расплакаться.
Элинор прикрыла глаза.
— Я не сержусь. Неужели я выгляжу столь грозно, что ты меня боишься? Мне страх не нужен, мне нужна служанка — она ощутила, что причёска готова, встала и подошла к мутноватому зеркалу.
То, что нужно! Получилось, как и хотела принцесса, примерно так же, как у ведуньи, но волосы держались надёжней, а причёска выглядела...  Элегантно! Лорд Ричард нашёл истинный негранёный бриллиант.
Элинор оглянулась и одобряюще улыбнулась служанке. Не лезет с вопросами, не трещит без умолку, миловидна и понятлива.
— Я очень довольна, Иллина. Твоё имя Иллина, верно? Итак. С этого момента ты в услужении. Будешь ли ты приходить по утрам или тут есть для тебя комната, что сказал милорд? В любом случае, ты мне нужна будешь по утрам. Сегодня тебе осталось прибрать в этой комнате и... нет. На сегодня всё. Приберёшься и ступай — девушки примерно одного возраста посмотрели друг на друга.
Одна благосклонно, вторая благодарно.
— Спасибо, госпожа! Рада услужить, госпожа! У меня младшие сестрицы, я много чего ещё умею...
Элинор с короткой улыбкой подняла руку. Девушка поняла и замолчала поклонившись.
Оставив Иллину в спальне, Элинор решила не сидеть в деревянном доме, словно в каменном мешке, а пойти прогуляться. Второго коня она во дворе не видела, ну что же. Гулять она тоже любила, правда чаще всего в приятной компании. Но это не беда. Ей было о чём подумать.
Выйдя, она направилась в другую сторону от маршрута вчерашней вечерней прогулки. Через некоторое время услышала голос воды. Река? Она с интересом и удовольствием направилась на звук.

Ричард:
— В этих местах небезопасно гулять в одиночестве, — довольно громко заметил Ричард, догоняя принцессу, — да и заблудиться в этой стороне недолго.
Если она его и не заметила на улице, то вот он прекрасно видел, как она очень целеустремленно направилась в северную часть леса, куда вела одна из троп, но вскоре та закончится, плавно растворившись в траве, мхе и мелком подлеске. Ричард последовал за принцессой, но уверившись, что та явно не собирается вернуться в ближайшее время обратно, поспешил ее нагнать, благо его широкий шаг позволял это сделать без лишнего шума.
— Или Вы таким образом приняли решение дальше идти своим путем? — поравнявшись с Элинор, он перевел на нее слегка лукавый взгляд. Он сомневался, что она таким образом решила уйти. И даже не потому, что полагал, что она бы непременно попрощалась — она ведь могла и не поверить в то, что она не пленница, но тогда бы шла она не так открыто и не в эту сторону. Держалась бы подальше от троп, чтобы всаднику было сложнее ее настигнуть.
— Здесь водится много диких зверей, и есть те, кто с лёгкостью нападет на человека, — он чуть сбавил шаг, но лишь для того, чтобы достать из-за пояса один из своих охотничьих кинжалов и протянуть его принцессе вместе с ножнами. — Стоит иметь при себе хоть какое-то оружие на всякий случай. Умеете им пользоваться?
Он не знал, чему именно учили ее. Мальчиков обучали тому, как правильно обращаться с самым разным оружием, и любой уважающий себя дворянин умел в том числе освежевать и разделать свою добычу, поэтому кинжалами пользовались мастерски не только в экстренных случаях. Но девочек этому едва ли учили. Предполагалось, что именитые дамы не ходят без сопровождения и охраны,предполагалось, что им нет нужды защищать свою жизнь.

Элинор:
Элинор вздрогнула от неожиданности.
— Не ожидала встретить Вас — она оглянулась и остановилась.
Он нагнал её быстро, что не было удивительным. Она оставила без ответа вопрос ответа не требовавший, лишь коротко улыбнувшись, в знак того, что оценила шутку.
— Именно в этой стороне? Вероятно из-за близости воды — предположила девушка. — Вчера вечером я не видела и не слышала ни одного зверя, только птичьи трели и обычный шум леса. Но я гуляла с той стороны Вашего ...домика.
Она взмахнула рукой, уточняя направление вчерашней прогулки. Принцесса остановилась, и довольно долго молча смотрела на кинжал в ножнах, прежде чем принять.
— Благодарю. Буду держать при себе. Но это подлое оружие. Хотя, Вы правы, лучше какое-то, чем никакого.
Она снова двинулась в сторону воды.
— О, милорд! — оглянулась с быстрой улыбкой — Благодарю за прелестную Иллину. Это истинное сокровище. Надеюсь, впоследствии ей найдётся место у добрых хозяев. Чуть неотёсанна, но это поправимо, если её господа будут заинтересованы.

Ричард:
— Прошу простить, не хотел Вас напугать, — он заметил, как она вздрогнула от неожиданности, видимо, ни разу не услышав звука его шагов, хотя он действительно обычно перемещался тихо, и ступать мягко даже при быстром шаге давно стало его неосознанной привычкой.
— Южная часть леса более оживленная, там есть и дороги в сторону ближайшей деревни, и тропы, тех, кто наведывается в лес. И в западной части лес преимущественно хвойный и чистый, там зачастую устраивается и охота, а северная часть с густой растительностью. Она уходит в низину, влажность там выше, много чащоб и болот. Там для большинства зверей дом родной, и если в охотничьи угодья они ступают с опаской и осторожностью, то свою территорию готовы защищать, — он замолчал, решив не упоминать слухи местных, потому что сам в них не верил, и пересказ подобного можно было бы счесть дурным тоном.
— Если на Вас нападет не зверь, а человек, то такое оружие может спасти вам жизнь, и едва ли это можно будет считать подлостью, — по разумению Ричарда не было подлого оружия, были подлые намерения, а оружию все равно, каким целям служить: благим или преступным. Опять же, поединок на шпагах мог быть вполне честным, в том числе с использованием кинжала как средства блокировки и парирования некоторых выпадов. Куда более подлым было бы целиться в человека со шпагой из мушкета, или нападать на безоружного.
— Я рад, что она смогла Вам угодить, — он ответил сдержанной улыбкой, но невольно залюбовался тем, как озарилось ее лицо от этой лучистой искренней улыбки, пусть и такой короткой, и он действительно был рад это слышать, потому что к подбору окружающих себя людей подходил довольно придирчиво, а в этот раз выбирал и с ещё большим пристрастием, вот только в этот раз у него не было четких критериев, относительно того, что должна уметь девушка, но после короткого разговора она показалась ему достаточно сообразительной, осторожной и внимательной, чтобы не оплошать.
— Вы что-то решили на счёт своего будущего? Понимаю, что вчера у Вас был очень непростой день, для Вас многое перевернулось в одно мгновение, но думаю, Вы не горите желанием, провести здесь побольше времени, поэтому нам бы стоило обсудить перспективы, не откладывая это в долгий ящик, — конечно, сегодня, с прибытием Годрика все станет намного проще, но все же принцессе здесь явно не будет комфортно и хорошо в отличие от него.

Элинор:
Она слушала его и мысленно рисовала тропинки, дорожки, таинственный хвойный лес...
— Милорд. Вы хотите сказать, что неподалёку от Вашего охотничьего домика водятся, кроме зверей, ради соседства с которыми домик и выстроен, вероятно, но и разбойники? Что значит это Ваше "если нападёт человек"? — она не выглядела испуганной, скорее заинтересованной.
На слова о качествах оружия и людей Элинор ничего парировать не стала.
За разговором они постепенно дошли до места, где тропа начала растворяться в траве.
Она остановилась, повернувшись к нему подняла голову и внимательно посмотрела в глаза.
— Я не смогла увидеть своего будущего, лорд Ричард. Вчера Вы были правы, хоть я и не смогла признать это сразу. Это вы хотели услышать? — она говорила серьёзно, без жалобных или обвиняющих интонаций, не отводя взгляд. — Я лишена имени, дома, средств, близких мне людей. Что же до ближайших дней, я решила, что буду жить чужую жизнь, некой аристократки, скрывающейся в лесу, да хоть бы от нежеланного брака, сколько смогу. Если же не появится возможности вернуть свою жизнь.... Об этом я тоже думала, но решения не приняла, а мысли хороши, когда они в голове. Сказанное превращается в слова, а слова уносит ветер.
Она не двинулась дальше и не отвела взгляд, ожидая ответа и не гадая, каким бы мог быть ответ.

Ричард:
— Я хочу сказать, что Вас ищут, и хотя здесь Вас едва ли станет кто-то искать, от случайных неудачных встреч никто не застрахован, — он не ставил на то, что кто-то явится сюда ее разыскивая, но на его памяти было слишком много почти невероятных стечений обстоятельств, как счастливых, так и трагичных, поэтому никто не был застрахован от того, что здесь по каким-то совершенно не связанным с принцессой причинам мог бы объявиться тот, кто слишком хорошо знает ее в лицо, и очень жаждет выслужиться перед новым монархом. Благо, Ричард был, если не затворником, то достаточно нелюдимым, чтобы к нему в угодья решил наведаться кто-то без приглашения. Но удача коварна, и могла выкидывать разные фокусы.
— Я не настолько тщеславен, чтобы добиваться признания собственной правоты, — он ответил с легкой улыбкой, потому что он, кажется, был единственным человеком в совете, кто действительно не жаждал признания свой правоты и не имел склонности к напоминаниям в стиле "я же говорил".  В серьезных вопросах Ричард предпочитал сосредотачиваться на проблеме, а потому отметал, как желание быть правым, так и лишние вежливости и реверансы, отдавая предпочтение прямоте.
— Я понимаю, что у Вас нет ни единой причины мне доверять, и не жду, что Вы станете делиться со мной своими сокровенными мыслями, но, — он помедлил, подбирая слова, решив, что если он будет слишком прям, как в общении с ее отцом, то она скорее всего просто воспримет его слова в штыки, — Я вижу ситуацию следующим образом: у вас есть глобально два пути.
Он вновь задумался, на мгновение отведя взгляд, а затем внове вернул прямой взгляд в глаза, поправив свои собственные слова:
— Четыре пути. Первый — Вы решаете просто смириться с произошедшим и по сути шагнуть в пропасть, сдавшись новому королю. Второй — Вы решаете выгадать что-то для себя и сдаться на милость нового короля, о в обмен на обещание признать его правителем и принести присягу, а дальше торговаться об условиях. Есть шанс, что это сохранит Вашу жизнь, но на мой взгляд шанс очень невелик, хотя я не знаком с тем, насколько Вы искусны в переговорах, поэтому могу ошибаться. Третий вариант — Вы решаете начать новую жизнь, сбежав за границу, и там искать для себя новую жизнь и новый дом. Четвертый — Вы хотите вернуть трон, который должен был достаться Вам, а не узурпатору. В первом пути я Вам не помощник. Во втором могу сыграть лишь малую роль. Если только Вы не собираетесь через второй осуществить четвертый.
Он в самом деле не знал, что ей было бы ближе, что в ее характере, и в ее убеждениях, на что ей хватит смелости и духа, а на что нет.

Элинор:
— Благодарю Вас, граф, это напоминание полезно. Очевидно, я не всегда верно понимаю Ваши слова.
Медленный наклон головы, в подтверждение признательности и своего рода извинений за непонимание. Ничего не изменилось вокруг, но внезапно Элинор, вернув взгляд на лорда Ричарда, увидела его, словно впервые. Кто Вы, лорд Ричард, бывший доверенный советник моего отца и Вашего короля? Она отошла на шаг и повернулась к лесу, словно залюбовавшись природой.
Всё, что он делал после их случайной встречи в тот день, было ей во благо. А почти всё, что произносил, заставляло сомневаться в мотивах. И ей дела не было до его мотивов прошлым утром, граф присягал отцу и советником был у него. Теперь же, помогая ей делом, рисует беспросветный мрак. Дав понять, что остаётся при дворе, вероятно, принеся новую присягу новому сюзерену, сказал, что она свободна остаться или бежать.
Он предоставил ей выбор без выбора, чтобы не произносить отвратительно прозвучавшую бы, но кристально правдивую фразу: "Вы полностью в моей власти, Ваше бывшее высочество." Продать подороже, доведя "искателя" до исступления?
"Ни имени, ни своего дома, ни средств, ни близких, ..." — твёрдо повторила мысленно свои слова, сказанные чуть ранее вслух. Что ж. Внутренняя борьба, если не окончилась, то получила перемирие. Есть животные, что притворяются мёртвыми, в расчёте на жизнь.
Наследная принцесса Элинор Шарли Гринбелл восемнадцати лет от роду погибла пытаясь бежать от судьбы и не похоже, что сможет воскреснуть.
Девушка оглянулась на спутника, словно очнувшись - "что же мы стоим", и изящным движением указала в обратном направлении, к домику. Даже мимолетная улыбка преображала лицо графа так, что вязкие мысли о его возможных коварных планах испарялись.
— Редкое качество для придворного — тихо ответила она с ответной улыбкой.
А через несколько шагов Элинор остановилась и обернулась. Руки, неожиданно для неё самой, оказались на плечах лорда Ричарда.
— Теперь ошибаетесь Вы — она заговорила сразу, не давая себе времени обдумать услышанное и взвесить ответ, как её учили. — У меня достаточно причин доверять Вам, милорд и о моей благодарности Вам известно. В силу понятных причин пока просто на словах. А недоверие... Вы согласитесь с утверждением, что непонимание и рождает недоверие?
Она убрала руки, вернув кисть левой за пояс, в таком положении плечо о себе почти не напоминало. Граф заговорил серьёзно, она слушала со всем вниманием.
— Первый - путь отчаяния. Мне не хотелось бы, но я думала и об этом. Второй не приходил мне в голову и откровенно мне не нравится. Милорд, скажу откровенно, когда я думала связаться с тетушкой, виделось так...  Я скрывалась бы какое-то время в её королевстве, с её помощью и помощью оставшихся верными и выживших военачальников и аристократов собрать силы, вернуть корону фамилии и покарать узурпатора. Но, Вы были убедительны. Это неосуществимо. Ах, да, бежать и начать жизнь заново, предать память об отце, о славных предках, отказаться навсегда, не на время...  Нет. Это не мой путь. Что посоветует наследной принцессе советник, если бы присягал ей? Представим на минуту такую сцену.

Ричард:
Он ответил на ее слова таким же наклоном головы, но ее вины в том, что она по-своему толковала его слова, не было. Они просто говорили на немного разных языках: она — на языке двора, с реверансами и эпитетами, а он — на языке прагматизма, и чем серьезнее была ситуация, тем более резко и прямо он говорил, предпочитая сгустить краски, нежели что-то приукрасить, полагая, что пусть лучше в итоге путь окажется чуть проще, чем на нем встретится неожиданное препятствие.
Он последовал за ней, отставая ровно на полшага, когда она жестом пригласила возвращаться обратно, но остановился, когда она обернулась к нему, и на мгновения растерялся, когда она вдруг оказалась к нему так близко, опустив руки ему на плечи. Если это была такая женская уловка, то она явно работала, потому что ничего подобного он никак не ожидал, и такое, казалось бы простое действие, вызвало в нем неожиданную волну эмоций, которым здесь было совсем не место. И ее слова дошли до него с некоторым запозданием, поэтому ответил он после небольшой паузы, удержав себя от инстинктивного порыва опустить ладони ей на талию.
— Что именно вызывает у Вас непонимание и вопросы? — вопросов она задавала мало, гораздо меньше, чем он ожидал, поэтому для него было немного в новинку услышать о том, что она чего-то не понимает.
— Я не сказал, что это невозможно, я сказал, что это неосуществимо прямо  сейчас, — он действительно не имел в виду, что она навсегда отрезана от мира и заперта в этой части страны, — нужно выждать время — у нового короля не хватит возможностей долгое время держать все границы, как сейчас. Это вызовет и много недовольства и не позволит ему в полной мере управлять, поэтому какое-то время он будет очень тщательно Вас искать, не жалея на это сил, но через пару месяцев ему придется ослабить хватку и внимание, смирившись с тем, что Вы смогли от него ускользнуть. Он не перестанет Вас искать еще долго, но это уже будет куда более подходящий момент, чтобы перебраться в более безопасные места, — он замолчал, опуская ненадолго взгляд, размышляя, вновь подвергая мысленной критике свои идеи, но затем вновь поднял взгляд на принцессу.
— Если Вы хотите вернуть корону, то это долгий путь, точно так же, как и свержение Вашего отца — это не то, что делается за месяц или два. Подобное готовится годами. Это политика, а она не слишком подвижна и стремительна. Любые бунты, протесты и перевороты имеют очень длительные предпосылки и подготовку, просто свершаются стремительно в подходящий момент, но пока этот момент выжидается, долгое время все находится в полной готовности, когда все пружины взведены, и только и ждут сигнала, чтобы сработать. Вам нужно будет собирать силы и сторонников, и я бы не стал рассчитывать на просто лишь чью-то верность и добрую память, Вам нужно будет заинтересовать присоединиться к Вам тех, в чьих силах Вы будете нуждаться. Кроме того, у Вас есть вариант и дождаться момента, чтобы покинуть страну и искать поддержки за пределами страны, вот только я бы полагался не на Вашу тетушку. Куда благоразумнее было бы обратиться за помощью к тому, кто совершенно независим от нашей страны, а еще лучше, к тому, кто имеет к ней интерес. Как, например король Карл — он хотел бы иметь здесь свое влияние, у него достаточно внушительная армия, чтобы сохранять полную независимость, но не достаточно сил, чтобы наша страна не мешала его планам во внешней политике и отношениях с другими странами. Политический брак с его сыном даст Вам в руки мощное оружие и поможет вернуть корону. Это самый простой и быстрый путь, но вот удержать потом корону в своих руках, а не передать ее Карлу, будет сложней. Но тоже не невозможно.

Ричард:
Эмма вновь просияла от похвалы. Она не стала говорить о том, что обычно у нее нет свободных минуток, да и кто доверит прислуге дорогие холсты и краски? Но это ведь была похвала, а не настоящий вопрос, и Эмме и самой нравился результат. Она привыкла к тому, что прислуга — это лицо семьи и дома, которому они служат, и она считала себя причастной к дому графа, а потому и безупречный вид считала не просто работой, а и своим лицом по обратному принципу утверждения.
— Хорошо, госпожа, я найду для Вас все необходимое. И я или кто-то другой из служанок непременно будем внизу, поэтому если Вам что-то понадобится ночью, вам стоит только позвать, — под другими служанками Эмма имела в виду Иллинку, хотя сегодня ночью здесь останется только она, но уточнять это не стала,лишь кивнула на столик у изголовья кровати, где оставила серебряный колокольчик для их гости, в который она сможет позвонить, желая отдать распоряжение.
Поклонившись, Эмма исчезла, но вскоре вернулась, попросив у графа письменные принадлежности для их гостьи.
— Госпожа, как Вы и желали, бумага, перья, чернила, сургуч и свечи, — Эмма аккуратно разложила все на столе, так, как это обычно располагалось на столе графа, и вновь поклонилась, — Могу ли Я быть Вам полезна чем-то ещё?

Элинор:
Она хотела спуститься и переговорить с графом. Он вскоре должен был, вероятно, явиться в столицу, во дворец. Третий день не появляться на службе... Ей было необходимо было узнать о нескольких персонах, прежде чем писать им. Элинор хотела просить Ричарда помочь ей в этом. Она надеялась, что её возможные адресаты из дворца живы... капитан её личной гвардейской стражи — Ивар Брэйн, офицер, она не помнила звания, не гвардейский, из военных, — Реджинальд Растен, добрейший Норди и советник Генри Ли.
Но дверь открылась сама, это вернулась горничная.
— Хорошо, Эмма — она взглянула на столик, обернулась к девушке. — Да. Скажи, господин всё ещё не вернулся? Мне хотелось бы переговорить с ним... Если же он пока занят, останусь за письмами.
О дворце ей расскажет Ричард, она надеялась на это. Об адресатах не из дворца, она полагала узнавать нечего, кроме способа доставить послания. Найдётся способ. Непременно.

Ричард:
Эмма чуть нахмурилась при вопросе, потому что не поняла, откуда должен был вернуться граф, потому что не припоминала, чтобы он за это время куда-то отлучался, но быстро сообразила, что их гостья еще не знакома с окрестностями, и, вероятно, решила, что домик для прислуги находится где-то далеко, а не в нескольких миутах. Удивляться тут было нечему: охотничий дома графа был не похож на другие, и в том числе самим его устройством. Как правило, это все же был большой дом, усадьба, и в нем и хозяйская, и гостевая, и прислужная часть находились вместе, на разных этажах или в разных частях дома, но под одной крышей. А охотничий домик графа отличался и своей компактностью и отдельными строениями. Впрочем, гости у него бывали редко, и охота в основном проходила тоже в "своем" кругу, хотя Годрик говорил, что несколько раз на охоту приезжал даже сам король, но Эмма этого периода не застала.
— Граф во дворе с Годриком, он не показался мне занятым, госпожа, — служанка вновь поклонилась и умолкла, ожидая вопросов или новых распоряжений, сделав себе мысленную пометку на будущее обозначать места здешних окрестностей для госпожи более точно и понятно.

Элинор:
Она мысленно вышла во двор и взглянула на дом. Отдельно стояла только конюшня с небольшой пристройкой, явно для не для людей. Элинор улыбнулась, лицо Эммы покинуло возникшее на долю секунды озадаченное выражение. Девушки поняли друг друга.
— Ах, Годрик! Граф говорил, что ждёт его приезда, а я, столкнувшись с ним неожиданно, никак не могла вспомнить: Фредерик, Родерик… Назвав его, ты разрешила ещё одно моё затруднение — она картинно наклонила голову, Эмма присела в изящном реверансе. Обе были довольны друг другом.
— Что ж, прекрасно. Если наш любезный хозяин не занят, ничто мне не помешает занять его до обеда.
Уже на лестнице Элинор уточнила.
— На сегодня от моих поручений ты избавлена.
Она спустилась по лестнице и вышла во двор. Граф стоял, вероятно, со слугой между домом и стойлом, ближе к свободно растущим деревьям, "бежавшим из леса". На этот раз слуга был почти полностью скрыт за фигурой графа и тенью деревьев.
Она не стала подходить слишком близко.
— Ричард! — она взмахнула рукой. — Могу я Вас похитить ненадолго?

Ричард:
— Ричард, — многозначительно повторил обращение принцессы Годрик, глядя на своего графа. Он был значительно старше своего господина, но держался прямо, и активности и подвижности ему было не занимать.
Ричард чуть качнул головой своему слуге и направился к принцессе, ничего не ответив ни на слова, ни на взгляд Годрика.
— Конечно, миледи, чем я могу быть Вам полезен? — взгляд Ричарда невольно скользнул по фигуре принцессы, подчёркнутой платьем, и задержался на лице. Женский наряд ее красил ещё больше и странным образом преображал: теперь она казалась какой-то очень отдохнувший, лёгкой и воодушевленной, хотя с момента, как они виделись последний раз, прошло всего несколько часов.
Он подошёл к ней и остановился, заложив руки за спину, ожидая не то ее вопроса, не то движения, обозначающего ее желание отойти подальше. Хотя уже здесь Годрик бы их едва ли услышал, да и от него у Ричарда как раз секретов не было. За исключением новой служанки, здесь были только те, кому он мог доверять.

Элинор:
— Милорд, не хотела Вас оскорбить, но похоже поставила обоих в неловкое положение. Мои мысли были заняты другим. Я просто забыла, условились мы, чтобы не подводить ни себя ни слуг, держаться родней или близкими знакомыми одного круга — однако даже рядом с ней никто бы не заметил и тени смущения или неловкости.
В глазах снова отражались солнечные лучи осколками янтаря, никакого напряжения в лице и легкая полуулыбка. Если бы вокруг неё мгновенно выросли полукругом высокие белые колонны, увитые плющом и жасмином, а от этой ротонды побежала бы дорожка к замку, ничего во внешности Элинор менять бы не пришлось.
— Первое, что хочу сказать - Ваша Эмма невероятна, выше всяких похвал, благодарю — она не стала говорить, что в числе прочего, Эмма избавила её от вопроса откуда же родом граф.
От её владений в центральных землях, Вергиния располагалась не так уж далеко на северо-запад. А вот что было странным:она не помнила визитов герцога Андора, тем не менее его подданный граф - в Эрстоне доверенный советник короля. Последствия старых войн — решила она и оставила эти размышления.
— Очень рассчитываю, что сможете, граф! — ей не хотелось говорить в доме, погода была прекрасной, а о прогулке мысли не возникло. — Вероятно, Вы на днях или даже завтра поедете в Танн? Вы очень меня обяжете, милорд, если удастся навести во дворце справки о людях, которым я могла доверять, как себе. Живы ли? На прежних ли они местах или покинули службу?

Ричард:
— Не берите в голову, просто Годрику известно, кто Вы, — комментарий слуги явно долетел до слуха принцессы, хотя, возможно, что Годрик этого и хотел, мог же оставить этот комментарий и на потом, — а вот в нашу договоренность он еще не посвящен.
На самом деле Ричард ещё и сам определенной договоренности не видел: она озвучила неплохое предложение, но оно не было окончательно утверждено. Он ещё не представлял ее планов, и никакие правки в сырую легенду они ещё не вносили, хотя ее изначальное предложение сбавить официальный тон на чуть более нейтральный, он принял, поэтому его подобное обращение ничуть не покоробило.
— Благодарю, — он кивнул с признательностью на ее слова, — боюсь, часть ее талантов пропадает без дела, но она очень способная девушка.
— Не завтра, — Ричард покачал головой, —  по всеобщему мнению я сейчас нахожусь в Виргинии по поручению Вашего отца, и вернуться должен лишь через неделю. Вести туда дойдут лишь завтра, поэтому явиться мне подобает не раньше, чем к вечеру, а во дворец лишь на последующее утро.
— О ком Вы хотите узнать? — у него тоже были планы узнать, что именно переменилось во дворце, общие настроения и перестановки, а так же доподлинно выяснить, чьи ещё жизни оборвались вчера, а чьи оборвут в ближайшем будущем. Некоторые предположения у него были, но он мог и ошибаться, и стоило на все взглянуть своими глазами, прежде, чем делать выводы.

Элинор:
— Ах, вот как… Что ж. Горничная меня не расспрашивала, решайте, как Вам угодно, но я не прощу себе, если Вы пострадаете, укрывая беглую ...угрозу — она взглянула в сторону, где стояли недавно граф со слугой, а закончила говорить, сцепив пальцы в замок и серьёзно глядя в глаза.
Неделя. Не-де-ля. Только через неделю выяснится, кто жив и чем живёт.
— Мне хотелось бы узнать очень о многих — она качнула головой и расцепила пальцы, просто оставив ладонь в ладони. — Но из них четверо меня интересуют особо. Вы всех их знаете, но, если угодно, запишу Вам имена:Генри Ли, Ивар Брэйн, Реджинальд Растен и, конечно, Норди.
Неделя. А что, если?..
— Лорд Ричард. Вы видели меня в плаще, видели в дорогом костюме для верховой езды, видели в наряде собранном из Ваших и ведуньиных вещей, скажите мне — легко ли я узнаваема, если обычно выгляжу я иначе, примерно как сейчас?
Вот опять ей захотелось спросить, но теперь она не стала откладывать.
— Скажите мне, милорд. Скажите, как и почему Вы оказались возле чёрного выхода из дворца, в том переулке?.. Я получила множество ответов на множество незаданных вопросов, но это остаётся для меня загадкой. Был день, предобеденное время, до бала и объявления, о котором Вы говорили времени было предостаточно. Если же не учитывать время, то место вызывает не меньшее недоумение. Я, безусловно, рада, что Вы там оказались — она коротко улыбнулась ему. — Но не понимаю.

Ричард:
— Как я уже сказал ранее, Ваша идея имеет право на жизнь, но прежде, чем вносить в не коррективы и уточнять детали, думаю, нам стоило бы уточнить планы на будущее. Я лишь в общих чертах знаю, чего Вы хотите, но все частности — лишь мои домыслы и предположения, с которыми Вы можете оказаться и не согласны, — у него было, что ей предложить, но практически все из этого она могла отвергнуть. Она нуждалась в его помощь, но могло статься так, что примет она лишь малую ее часть из гордости, принципа, осторожности или по иным, своим причинам.
— Запись ни к чему, — он покачал головой, слишком хорошо зная этих людей и в принципе не испытывая любви к излишним записям. Даже не зная их,  он бы запомнил имена, а узнавать о людях он умел.
Ричард промедлил с ответом на последующий вопрос, хотя буквально вчера думал о том же, но сегодня утром уже отмел эту идею, не решившись ее предложить, и не собирался более возвращать к ней, но принцесса подняла этот вопрос сама, и он вновь обдумал вчерашнюю мысль.
— Пойдёмте со мной, хочу Вам что-то показать, что ответит на Ваш вопрос лучше, чем я, — он сделал приглашающий жест в сторону деревьев,за которыми прятался ещё один домик — почти точная копия охотничьего, предназначавшегося для немногочисленных гостей.
Пока они шли, он перевел слегка недоверчивый взгляд на принцессу, пытаясь понять, спрашивает она всерьез или это такая насмешка. Но она, похоже, была серьезна.
— Я ждал Вас, хотя не знаю, почему гвардеец вывел Вас с таким запозданием, я рассчитывал, что мы успеем скрыться до начала беспорядков, с меньшими рисками, — он полагал, что его пояснения о том, что перевороты не происходят спонтанно, и что о них известно очень загодя, отвечали на невысказанных ранее вопрос, что он там делал, но, наверное, принцесса ещё не до конца верила в то, что многое в мире политики предсказуемо и известно заранее, а в заговорах большое количество участников, и так или иначе какая-то информация проскальзывает, хотя иногда и слишком поздно.

Элинор:
— Не в общих чертах — она качнула головой — Вы знаете точно, милорд. Я хочу вернуть трон и корону фамилии, это и есть главная цель. Но туманны пути достижения. Вы говорите, я могу отказаться и не согласиться. Не знаю. Скажите же мне. Если мой отказ основан на непонимании, отсутствии опыта, ещё боги знают на чём, Вы, советник короля, можете убедительно указать на ошибку. Не хочу угадывать. Расскажите, посоветуйте.
Она умолкла и граф какое-то время хранил молчание.
— Идём — отозвалась она, с ответным жестом "вперёд"
Она почти повторила уже знакомое движение - перехватить его руку и оставить на ней свою, но в последнюю минуту верно рассудила — шутка в первый раз, во второй - моветон.
Её вопрос он воспринял как угодно, но не вопросом. Что ж. Она выяснит у девушек и проверит на Роде… На Годрике.
— Даже так! — "Ждал? Гвардеец с ней запаздывал?!" А если бы я побежала не на лестницу, где тот несчастный накинул на меня плащ?
Ричард не ошибался, она действительно не понимала, сколько людей было вовлечено, как всё рассчитано. Это не могло уложиться в её голову сразу.

Ричард:
— Это не план, — тут же возразил Ричард, — это цель, а вот деталей — планов по ее достижению я не знаю, кроме того, что Вы, вероятно, планируете собрать в свою поддержку тех, кому считаете, что можете доверять. И это это вполне план, но прежде, чем собирать силы, стоит решить, где Вы будете находиться и в каком качестве, от этого будет отчасти зависеть отчасти и то, как Вы станете взаимодействовать с теми, кого хотите призвать поддержкой. Я предлагаю Вам остановиться в моем замке, по крайней мере на то время, пока поиски сбежавшей принцессы не ослабнут, и не откроется возможность ускользнуть за границу. Но если этот вариант Вам по каким-то причинам кажется недопустимым, то Вы можете оставаться здесь, пока не выберете укрытие получше.
Он не исключал варианта, что она свяжется с кем-либо из тех, кому безусловно доверяет, и выберет более подходящее для себя место, вероятно, даже не особо ставя его в известность. Вероятно, на ее месте он поступил бы так же, хотя бы потому, что не отличался доверием к людям, исключая довольно узкий круг доверенных лиц.
Они прошли к гостевому дому, он придержал для принцессы двери, пропуская ее вперед, и они оказались в гостиной, попросторнее той, что была в главном домике, но в целом очень на него похожей. Ричард открыл шкаф и достал оттуда кое-какие вещи, которые сначала отложил, но убрал за ненадобностью.
— Позвольте мне немного испортить труды Эммы, — его губ коснулась легкая улыбка, и в первую очередь он накинул на плечи принцессы длинный темный плащ, скрывающий ее платье, а затем стал убирать убранные в изящную прическу волосы под берет пажа. Оглядел ее чуть придирчиво. Конечно, будь она в своем утреннем наряде, было бы убедительнее, но в целом его мысль она пойме, поэтому он развернул ее к большому зеркалу, оставаясь за ее спиной.
— Вчера, когда Вы сгустились вниз,  я подумал о том, что если спрятать Ваши волосы и немного подправить наряд, Вы убедительно сойдете за  юного пажа. Это более сложный маскарад, и возможно, Вам придется не по сердцу, но у него есть два плюса: во-первых, если дама без сопровождения в чужом доме вызывает  вопросы и интерес, то юноша на воспитании мало кого интересует, а во-вторых, это несколько развязывает Вам руки и дает большую свободу. Дама на прогулке в одиночестве — недопустимо, а юноша — обычное дело. А если поработать над образом тщательно, то, думаю, будет не слишком рискованно Вам даже появиться во дворце. У меня есть один воспитанник, который часто меня сопровождает, и на его фоне Вы сможете быть еще более незаметной.
Он отступил на полшага, все еще разглядывая ее в зеркале через плечо.
— Что Вы сами думаете об этом, кого видите в зеркале? — сейчас ее фигуру выдавали женские округлости, подчеркнутые корсетом, а потому не полностью скрываемые плащом, но юность давала ей преимущество сойти за миловидного пажа.

Элинор:
Она ничего не говорила и никак не выражала своего отношения к услышанному, лишь, ловя его вопросительный взгляд, показывала, что внимательно слушает, медленным наклоном головы.
Когда он коснулся волос, придерживая рукой берет, Элинор с превеликим трудом сдержала смех.
Именно эта мысль пришла ей, когда она поняла, что граф окажется во дворце не скоро. Она хотела выглядеть кем-то другим и разузнать всё самой пораньше. Однако идея с некоей виконтессой, только вернувшейся с охоты, конной прогулки, из плена, из ада... очевидно уступала идее преображения в юнца — пажа, ученика лекаря, библиотекаря, мажордома и прочее, прочее, прочее.
К тому времени, когда Ричард едва ли не торжественно и совершенно вразрез с любым этикетом, развернул её к зеркалу, она уже еле сдерживалась.
Элинор посмотрела на него в отражении зеркала и сдалась, рассмеялась от души, свободно и заразительно. Снимая берет с головы обернулась.
— Граф, Вы бесподобны! — только и вымолвила она.
Она отогнула ворот плаща и Ричард поймал его. Вместе с плащом Элинор скинула и чрезмерную весёлость. Пока он прибирал по местам реквизит этой сцены, она вышла из дома.
"Прекрасно, да. Действительно — гениальная идея. Но. Что же помешало верным королю придворным, вывести и его?" Раз уж её поджидали заранее, а она запаздывала. Элинор провела кончиками пальцев по лбу, немного поправила наощупь причёску и встретила улыбкой, выходящего из дома Ричарда.
— Пройдёмся? Что ж, милорд, начнём с Вашего замка. — она взглянула на него "мы просто обсуждаем". — Опустим моё личное к этому отношение. Но скажите, разве добавит мне авторитета нахождение в герцогстве, даже не граничащем с моей землёй, в замке даже не правителя? В качестве кого? Пажа? Бедной родственницы? Это очень похоже на тот путь, один из четырёх — жить новую жизнь. Если же я, как наследная некоронованная королева, буду созывать войска из Вашего замка, как на это посмотрит Ваш сюзерен? И не пойдёт ли узурпатор войной на это герцогство, как только разойдётся слух. Вы скажете - нет, слишком рано начинать созывать сторонников. А я отвечу. Что, если пока я в неизвестном мне качестве буду пребывать в замке под Вашей защитой и заботой, что, если за это время поиски не прекратятся, возможные союзники отвернутся, а те, кто безусловно поддержал бы меня утратят пыл и веру в мою правоту и победу?
Элинор говорила мягко, словно интересовалась модной шириной рукавов на платьях дам Вергинии.
— Домой в чужом облике я хотела бы попасть как можно раньше. Вашего Ареса узнают не только конюхи. Я снова прошу Вас. Мне нужен конь, пока мы здесь.

Ричард:
Он поймал ее взгляд в отражении и не смог сдержать ответной улыбки, открытой и настоящей. У нее был какой-то дар вызывать в нем улыбку и смех. Обычно максимум, что от него было можно получить — это сдержанную улыбку вежливости, больше обозначающей либо условное выражение, что он уловил чужую шутку, либо вежливое приветствие или согласие. Но у нее получалось не просто вызвать настоящую улыбку, которую скорее сложно было бы сдержать, но и рассмешить, при том, кажется, абсолютно, не прилагая для этого усилий, а просто заражая свои настроением.
— Миледи, боюсь, я не понимаю, о каком герцогстве Вы говорите, — он несколько минут обдумывал ее слова, пытаясь понять, о чем она ведёт речь, и место имело явно какое-то непонимание, она имела какое-то свое представление, о котором Ричард ничего не знал. — Я говорю о замке в нескольких часах езды отсюда. Я не скажу, что созывать сторонников рано, но созывать войска... Власть меняется не войсками, точнее не исключительно войсками и может и вовсе обходиться без армии, если только у Вас нет непременной цели пометить свой престол рекой крови. Перевороты проходят через заговоры, путем привлечения ключевых фигур. И даже не всегда преданных и верных. Очень заинтересованный высокопоставленный человек может оказать куда полезнее, чем преданный всем сердцем вассал. Но вы.ор, конечно, за Вами. А что касается того, как на это посмотрит мой сюзерен... , — он остановился и  повернулся к принцессе, встречаясь с ней взглядом. — Мой сюзерен — Ваш покойный отец. А значит, сейчас Вы. И как Вы на все это посмотрите?
— Годрик прибыл и с каретой и с лошадьми. В Вашем распоряжении любой скакун конюшни, — здесь он был уже лаконичен, потому что с возвращением слуг теперь многое становилось проще, начиная с возможностей и заканчивая тем, что у него больше не было необходимости присматривать за принцессой.

Элинор:
"То есть... "
Она не успела задуматься, мысли понеслись свободно, заново собирая и перекраивая всё услышанное от горничной и сейчас от Ричарда. Она удивилась, не скрывая этого.
— Милорд! — Элинор остановилась напротив, взяла его за руки и подняла голову, встретившись взглядами, её глаза улыбались. — Вы поймёте, что виной этой путанице. Несколько дней в непривычной мне обстановке, недостаток образования или природная глупость, чего тоже исключить нельзя.
Она отпустила его руки, сложив свои ладонь в ладонь, но глаз не отвела.
— Не смейтесь сразу, проявите уважение! — сама она коротко улыбнулась и качнула головой. — Вы поймёте. Я слышала от горничной сплетни из Вергинии и от неё же, что будучи Вашей служанкой прямиком оттуда и прибыла. От Вас — упоминание о той же стране. Вы сами никак не производите впечатления жителя центральных земель или, более того, Юга. Так мне и удалось выстроить замок неподалеку от Андорского и поселить Вас там, в Вергинии. Исповедь окончена, святой отец. Скажите, советник, я безнадёжна? Но, как бы то ни было, родовой замок — не охотничий домик, он полон слуг, открыт для гостей, гонцов, артистов, не говоря о снабжающих замок крестьянах... Вы сами знаете это.
Она не стала повторять, уже неоднократно сказанное. Элинор не желала, чтобы из-за помощи ей этот человек поплатился многим, если и не самой жизнью.
"Власть меняется и возвращается разными способами. Уж Вам ли не знать?" - подумала она, но решила не возражать вслух. Вероятно, граф, будучи придворным советником, а не воином, питал неприязнь к силовым решениям, предпочитая тишину заговоров. История знала и те и другие способы, а чаще всего и те и другие разом.
Они шли медленно, словно нехотя приближаясь к охотничьему домику. На этот раз первым остановился Ричард.
Она хотела было невесело пошутить, что он свободен, — одного сюзерена уже нет, другой нет ещё, но что-то в его тоне — "Решимость? Искренность?..." — заставило её встретить взгляд графа своим серьёзным.
— Я смотрю на всё это с надеждой, лорд Ричард.
Они подходили к дому, со стороны конюшни и пристроек раздалось ржание.
— Благодарю Вас, милорд — медленный наклон головы.
Мимо торопливо прошёл Годрик.

Ричард:
Она остановилась, взяв его за руки в каком-то жесте, показавшемся ему невероятном теплым, и он слегка сжал ее ладони в ответ, не задумываясь, просто каким-то ответным порывом.
— Может быть, Вам бы хотелось, чтобы казалось иначе, но Вы точно совсем не глупы, — его губ коснулась легкая улыбка, потому что если каких-то знаний ей и не хватало, да и то, явно не тех, которые полагаются принцессе, то вот ум у нее был острый и пытливый, и ему это было по душе, это качество он очень ценил в людях. Он выслушал ее пояснения с улыбкой, отметив в ней еще оно качество: собирать информацию из оброненных фраз и сплетать воедино, хотя опыта ей в этом пока еще не хватало.
— У Вас хороший потенциал, миледи, а умение строить предположения на более твердых фактах, чтобы избегать ошибок, придет с опытом. Я ездил в Вергинию по дипломатическому поручению Вашего отца, и в такие поездки я всегда беру верных мне слуг, поэтому за исключением последних дней, эту неделю я провел там, — официально для всех он, конечно, все еще находился там, а про себя Ричард отмети что Эмма, видимо, очень убедительно поддерживала эту легенду, если поделилась сплетнями оттуда.
— Поэтому я и привез Вас сюда, а не сразу в замок. Я очень негостепримный человек, но на счет прислуги Вы правы, поэтому для возвращения требуется убедительная легенда, которая не вызовет лишних пересуд. Но если Вы планируете сразу, без лишней подготовки и поисков полезных людей при дворе, собирать войска, чтобы вернуть трон этим путем, вероятно, Вам имеет смысл призвать к исполнению клятвы Рейнхоллов. Армия у них небольшая, но по крайней мере они имеют перед Вами обязательства, и их территории условно независимы. Хотя я бы проявил осторожность, и сначала отправил бы к герцогу переговорщика, как знать, куда сейчас там дует ветер, — принцесса, похоже, была восхищена герцогом и верила в силу их договора, но Ричард в отношении договоров с этой фамилией был весьма скептичен, хотя и отдавал себе отчет, что в этом он, несомненно, предвзят.
— Только... — Ричард запнулся, подбирая слова, решив уточнить, хотя не был уверен, что стоит, — надеюсь, Вы не думаете, что просто  сменив наряд, чтобы в Вас не признали принцессу, Вы сможете просто самостоятельно отправиться во дворец?
Возможно, это было лишнее уточнение, но он подумал о том, что прежде для нее ворота дворца всегда были открыты, и она могла и не знать о том, что для всех прочих это не так, особенно сейчас.

Элинор:
Она стояла, как всегда, с прямой спиной, руки свободно вдоль тела, кисти прячутся в воздушных складках платья, голова чуть наклонена в сторону.
Статуэтка, привезённая из-за двух морей, бережно взять и поставить на каминную полку или даже украсить ей тронный зал. Примерно так она видела свое существование, если бы... Но "если" не произошло. И к лучшему. Рек крови, которые упоминал граф, пролилось бы немало.
Элинор, слушая комплементарные, но не мишурные слова советника, внезапно осознала, сколь много сил она тратит на сдерживание волн жажды мести за отца и ненависти к предателям, двуличным лицемерам, трусливым ничтожествам, разряженным и пустым.
Когда не брала над этими волнами верх природная весёлость и, по большей части, добрый нрав королевы в изгнании, волна за волной стремились погасить искры здравомыслия, поднимая до небес двуручный меч в крепких руках военачальника. Под внешностью статуэтки бушевали бури и ураганы, уступая место штилю лишь для передышки. Она не предполагала в себе такой силы гнева и желания выпустить его на головы Криптонов и Риверсов.
"— Вот так-то, Нори, малышка. Тот волк и стал сильней, которого чаще кормил неразумный принц.
— А если злого волка нет, добрый не лопнет? — со смехом спрашивала девочка-принцесса.
— В каждом есть оба, Нори. В каждом..."
До недавних пор она не вспоминала эту короткую притчу.
— Признаюсь, я не в состоянии сочинить достойную легенду, но с интересом выслушаю, если Вы, милорд, сумеете.
Элинор согласно кивнула, когда Ричард упомянул дом Рейнхоллов, она о них не забывала и строила планы, но отвела глаза, когда он заговорил о "розе ветров".
Она подняла на него вопросительный взгляд.
— Ах, разумеется — ответила с понимающей улыбкой — Благодарю за беспокойство, милорд. Я шага не ступлю по дороге домой, пока не обдумаю следующий. И, будьте спокойны — у меня нет желания подвести под казнь ни себя, ни Вас. Но. Коня я хочу выбрать сегодня же, чуть позже.

Ричард:
— Не прибедняйтесь, Ваша легенда о виконтессе вполне убедительна, нужно лишь отполировать под общий план действий. А мое предложение Вам известно, — пусть ее оно и рассмешило, согласия на него она не обозначила, как, впрочем, и свою легенду она не предлагала пускать дальше, чем за пределы охотничьего дома. В замке под таким прикрытием она появляться не горела желанием, судя по всему, как и в принципе в его замке. Но за оставшиеся пару дней здесь она вполне еще могла увидеть для себя какой-то иной вариант или задержаться здесь дольше, уже без него.
— Я рискую намного меньше Вашего, — он ответил легкой улыбкой, потому что ее ставки были намного выше, чем у него. Он очень мало, чем дорожил, а потому сейчас по большому счету рисковал лишь жизнью, и шансы на то, что его призовут к ответу, были не слишком высоки. В случае всего он почти наверняка сумеет отолгаться, если только принцесса не станет утверждать, что именно он ей помогал, а ей это не позволят принципы — теперь в этом у него было куда больше уверенности, чем прежде, хотя он и изначально в это верил.
— Я бы рекомендовал полагаться не только на армию, а подумать о тех, кто имеет ключевое значение в управлении страной, о тех, на кого опирается королевская власть, и подумать о том, чем этих людей можно заинтересовать, чтобы привлечь на свою сторону.  А еще о лорде Стреттоне — он фигура незначительная, но весьма состоятельная, и за место в совете готов сделать очень многое, — если с королем Ричард обычно обсуждал конкретные планы, выстраивая их цепочкой, получая четкие указания, что ему следует сделать или чего достичь, то с принцессой он мог лишь давать ей советы и отвечать на ее вопросы, оставаясь слепым к тому, какой план действий она строила для себя.

Элинор:
На его слова о сказочной виконтессе, девушка улыбнулась и жестом показала - вот и принимайтесь за огранку.
— Меньше моего? — её глаза сузились и в голосе, обычно глубоком и бархатно-мягком, тихонько звякнули обнажённые клинки.
Почти моментально вспышка погасла, едва ли замеченная графом, если улыбаясь в этот момент он не смотрел на неё.
— Милорд. Я не знаю человека, который посмел бы обвинить Вас в легкомыслии. Но прошу или, если угодно, велю не повторять это даже про себя, не думать так. Что мне грозит? Тихая незаметная казнь, дабы не гневить и не восстановить против себя сочувствующих свергнутому роду. А скорее, меня силой выдадут замуж, под благовиднейшим предлогом — бедняжку нашли еле живую от страха, отогрели и возвели на престол супругой короля. О, уверена, вскоре королева осталась бы вдовой. Но не о том речь. А в Вашем случае… — уже без стали в голосе, но заметно взволнованно продолжила Элинор. — Ричард, я даже говорить не хочу. Почитайте хроники, когда вернётесь к такой возможности. Нет, нет и нет. Не вздумайте, что легко отделаетесь. Берегите себя, будьте осторожны.
Она взяла его руку свою и накрыла другой, словно ставя печать под указом.
Отошла на шаг, скользнула по двору и окнам дома взглядом. И вернула внимание Ричарду.
— Стреттон?...  Да, до меня доходили слухи о его состоянии, а так же о том, что лордом стал он внезапно и неожиданно для всех. Но я подумаю. Из этого может кое-что получиться. Он ещё не стар и достаточно тщеславен, если я верно помню. Да. Я подумаю.  — Элинор посмотрела на Ричарда с благодарностью и тёплой улыбкой. — Милорд, не предполагайте, что я совершу опрометчивый шаг. Я говорю с Вами о том, что меня беспокоит, но когда я приму решение — беспокоиться будет поздно. Согласитесь, что надо будет действовать. И, весьма вероятно, что я захочу узнать Ваше мнение о своем решении, до начала действий. Возможно, как Вы и настаиваете, вовсе без активного участия военных.
Тут к ним обратились с вопросом — подавать ли обед?
Элинор уже сейчас решила, что после обеда, когда бы он не состоялся, если Ричард не предложит прогулку верхом или разговор в доме, выбрать для себя коня и навестить ведунью.

Элинор:
— Ты не просто горничная, милая Эмма, ты художник. Не рисуешь, если выдается минутка? Только одна из моих ...горничных не боится к цвету моих волос и глаз подобрать любой оттенок синего, а голубой всех, кроме неё повергал в ужас. Ты снова меня порадовала. Непременно скажу об этом твоему господину.
Элинор не без удовольствия слушала весёлую трескотню Эммы. Ей хотелось услышать не об этом, совсем не об этом. Но кое-что из уклада страны, в которой она не бывала её позабавило, ну а сплетни, они и есть сплетни. Конфузы на балах, после турниров, недостаточно холодные взгляды, два танца подряд с одной дамой или, что ещё пикантней - кавалером и так далее и в том же духе.  Сама она никогда не вслушивалась в подобный щебет девушек и дам. В её стране королевой красоты победивший рыцарь мог выбрать любую даму. А в остальном - те же темы.
Элинор поднялась, правую руку подняла чуть выше уровня своего плеча, левую отвела чуть в сторону и назад, легкий наклон головы и...раз-два-три.
Крутанувшись на месте, остановилась со смехом.
— А нет ли во дворе кареты, запряженной единорогом? Эмма, я очень довольна — она взглянула на постель. — О, милая, убери, лишние подушки, иначе будешь утром подбирать их с пола.
Под конец фразы она заговорщицки понизила голос. Обе рассмеялись. Элинор открыто, Эмма сдержанно.
— Вечером ты мне не понадобишься. Приходи завтра утром. Ох, чуть не забыла. Эмма, мне нужно написать несколько писем, принеси сюда сегодня, оставь на столике, если не застанешь меня.
Когда за горничной закрылась дверь, Элинор села за столик, на котором должны были появиться письменные принадлежности, отстучала короткий ритм и стала обдумывать тексты писем.

Ричард:
— Это не легкомыслие, миледи: я достаточно осторожен, чтобы в случае чего выгадать себе достаточно времени, чтобы исчезнуть, поэтому мои риски и не столь велики, — его положение на самом дел было и плюсом и минусом. Он не имел надежной опоры фамилии и родового имущества, тесных кровных связей и союзов, но его же и сложнее было припереть к стенке, он, в отличие от большинства аристократов, мог сорваться с места в любой момент и просто исчезнуть. Но те знания, которыми он обладал, будучи прежде доверенным советником короля, были любопытны многим, а потому едва ли его станут убивать, не задав несколько предварительных вопросов. Конечно, были риски, что его станут пытать и пристрастно допытываться о его верности, но подобные риски при нем были всегда, и при прежнем короле, и  при том, который взял его во дворец воспитанником, поэтому по этому краю он уж привык ступать с оглядкой.
Ричард перевел вопросительный взгляд на принцессу, а после кивнул служанке — уже действительно было пора пообедать.
— Я не прогнозирую Вам опрометчивые шаги, миледи, я лишь пытаюсь понять, что Вы намерены делать, чтобы, как минимум, не помешать Вам. Завтра к вечеру мне нужно вернуться домой. Вы можете поехать со мной в каком-либо качестве на Ваше усмотрение, можете задержаться здесь — сколько Вам будет необходимо. Если решитесь ехать со мной в качестве пажа, послезавтра сможете попасть во дворец. Если же изберете другой путь — то я буду лишь ожидать Ваших приказов, — он не спешил пока идти в дом, потому что этот разговор лучше было закончить здесь, а не в присутствии слуг, готовящих стол. И если большинство его людей было в курсе, что за гостья в охотничьем домике, то той же Иллинке лучше и дальше было оставаться в неведенье.

Элинор:
— Хорошо. Меня Вы слышали, себя знаете.
Она тоже была согласна, что именно на эти темы стоит договорить вне дома.
— Как уже сказала, пока я не решила. Пробую на звук, послевкусие, примериваю. Цель такова, что я не намерена промахнуться — она не была уверена, что познакомит со своим планом, когда сформирует его, но пока, действительно, она не знала и сама, слишком мало сведений извне. — Завтра к вечеру? Я скажу Вам не позднее сегодняшнего. Думаю, это хорошая мысль.
Решив остановиться пока на этом, оба направились в дом.
Элинор оценила труды Эммы. Стол и вся комната преобразились, живые цветы в букетах и подобии гирлянд, стол сверкает приборами, блюда выглядят произведениями искусства и источают наиприятнейшие ароматы.
Она ела мало, в основном пробуя по чуть-чуть. Аппетита не было, но девушка понимала, силы ей нужны не только душевные.
Никак не ограничивая Ричарда, от вина отказалась, считая, как и раньше, что для него не время и не место или просто не желая. Однако сидела за столом с легкой улыбкой, поддерживая столь же лёгкую беседу.

Ричард:
Он кивнул на ее слова, вспомнив вдруг ее другие, озвученные прежде, о том, что  в его замке она будет в неизвестно качестве под его защитой и заботой. Эти слова его несколько покоробили, хоть он и не подал виду, но это очень походило на его собственное пребывание во дворце: в сомнительном качестве, под защитой заботой; официально — в качестве воспитанника короля, а по факту — заложником. И ей он такой судьбы точно не желал, ни по факту, ни по ощущениям. И он мысленно поморщился от того, что она во принимала это так.
Их обед прошел за лёгкими, ничего не значащими разговорами, хотя Ричард привычно больше отвечал на вопросы, чем развивал светскую беседу, мыслями находясь совсем не здесь.
Что бы не решила принцесса, ему многое предстояло выяснить во дворце, и пока он не избрал для себя стратегию поведения. Во дворце его могли встретить, как пристальной настороженностью, так и интересными предложениями, и он прикидывал, как ему лучше быть, и какие ловушки ему подсунут, в какие надо непременно ступить, а каких держаться подальше.
Закончив обед, Ричард вновь предоставил принцессу самой себе и служанкам. Свое решение она скажет вечером, а до тех пор остальные обсуждения едва ли имели смысл, поэтому он удалился в гостевой домик с тем, чтобы отправки нескольких писем, отправиться на прогулку в лес.

Элинор:
Если бы её спросили о чём велась за столом беседа, Элинор не смогла бы ответить ничего, кроме —"о пустяках". А если бы эти двое могли читать мысли, то договорились бы ещё до того, как подали десерт. Но люди лишены такой возможности. Каждый был полностью погружён в свои мысли и свои тревоги.
Для начала, она отправилась выбрать коня и распорядиться, чтобы его подготовили к выезду. Годрик, как сквозь землю провалился, не попадался на глаза, хотя всё утро она, казалось, видела его ежеминутно. Тем не менее она решила взглянуть на новых "постояльцев". Этого коня девушка выбрала сразу. Не сказать, чтобы он отличался чем-то удивительным от других животных, но Элинор глаз от него не могла отвести.
Что ж, Годрик не сможет где-то долго пропадать, это она уже понимала, поэтому развернулась и пошла в дом.
С помощью служанки избавилась от сложной причёски и корсета с кринолинами и облачилась в свой дворцовый костюм для верховой езды. На причитания и вопросы отвечала шутками и улыбками, тряхнула головой, рассыпав волосы по спине и плечам и вышла во двор. Никого. Тут она, наконец, догадалась, что слугам тоже нужно пообедать. Улыбнулась и решила, что раз во дворце никого не шокировала этим занятием, то и Годрик, если появится, как-нибудь переживёт.
Она выехала шагом, но не мимо крыльца домика, а взяла сразу в сторону. Конь немного нервничал, но она быстро его усмирила.
— Ты к тому же иноходец. Ну, покажи, что умеешь, красавец!
Выехала на границу леса и пустила коня рысью по уже знакомому пути, к дому ведуньи. В прошлый раз великолепный Арес нёс её к этому дому галопом, но сейчас казалось, что добралась быстрей. Знакомый путь вдвое короче. А путь домой?...
Она спешилась, хозяйки во дворе не было, девушка подошла к дому и постучала.
Это какой-то хитроумный заговор?, рассмеялась Элинор. Она была уверена, что застанет отшельницу, а не застав, нашла множество причин отсутствия женщины дома.
— Что скажешь, красавец?
Конь фыркнул и несколько раз стукнул копытом.
— Думаешь, не дожидаться? — Она легко вскочила в седло и позволила коню самому выбирать себе дорогу.
Она немного погрустила, что не застала ведунью и пустила иноходца в галоп. Путь оставила на выбор скакуна, чуть поправляя, если казалось, что выбранная дорога чем то не нравится ей самой.
Он вывез её к какому-то поселению. Не городок, но и не деревня, со стороны дороги угадывался в отдельно стоящих строениях за забором, постоялый двор. А почему бы не зайти? Её тут поджидать не могут. А она может услышит что-то для себя полезное. Решено.
Элинор остановила коня на холме, сняла и убрала в карман фамильный перстень, длинные волосы заправила под воротник курточки, глубоко вдохнула и через несколько минут въехала на постоялый двор. Вывеска была настолько старой, что название читалось только, если подъехать вплотную.
К ней тут же подскочил мальчишка - конюх, она спешилась и вошла в таверну. У Элинор захватило дух от табачного дыма, потёмок, хотя на дворе ещё было светло, а главным образом от почтеннейшей публики. Кого тут только не было. Она скользнула глазами по залу и приметила в дальнем углу стол на двоих-троих, по счастью свободный. Трактирщик заметив нового посетителя кликнул куда-то за спину и к ней заспешил парень, её возраста или даже младше, с полотенцем через локоть.
Сквозь гул голосов, звон посуды, выкрики, хохот и стук кружек, разобрать хоть что-то из разговоров оказалось невозможно. Тут она вспомнила, что денег у неё нет. Если делать заказ они нужны, а если не делать, на неё начнут смотреть пристальней, это она поняла сразу же. Не замедляя шаг, развернулась на каблуках и чуть не столкнулась с высоким, светловолосым  ...Иваром Брэйном, собственной персоной.
— Прошу простить, сударь — тихо, стараясь говорить тоном ниже извинилась некоронованная королева.
— Глаза дома забыл, парень? — рявкнул беззлобно Ивар и нимало ей не интересуясь вышел первым.
А ей стало до невозможности грустно. А что, если...  Она вышла следом. Ивар покачивался, свистнул конюшонка и остановился дожидаться своего коня. А Элинор стояла в двух шагах. Окликнуть? А если он... Нет, не может быть! Она подошла ближе, в это же время, заметивший её мальчишка вывел коня и ей. Она медлила, она почти не дышала. Ивар был уже в седле, кинул монету мальчишке и заметил рядом неуклюжего парня. Перевёл взгляд на мальчишку, хохотнул и кинул монету за второго коня.
— Будешь должен — ухмыльнулся он, развернул коня, но не пустил прочь, а повернул обратно. Элинор, как только монетка за неё попала в ладонь мальчишки, вскочила в седло и просто ждала, чтобы Брейн отъехал.
Он смотрел на неё широко распахнув свои серые, почти прозрачные глаза. Она приложила палец к губам и показала кивком головы и глазами - к лесу.
Они говорили не долго, но Элинор думала, что отдала бы половину королевства за такой разговор.
К охотничьему домику Элинор вернулась уже в сумерках. Конечно, на обратном пути она заблудилась, но всё же благополучно добралась. Растрёпанная от быстрой скачки, уставшая от впечатлений и блужданий в поисках обратного пути, девушка спешилась и напевая тихонько повела иноходца к стойлу.

Ричард:
На стук копыт навстречу принцессе вышел конюх, принимая у принцессы скакуна и скользнув взглядом за ее спину, уверяясь, что она одна.
— Господин граф не с Вами, госпожа? — глаза ему говорили, что дама одна, но хотя она и уехала одна и гораздо раньше графа и Годрика, полагал, что они ее встретят, дамы же не выезжают на верховые прогулки в одиночестве, хоть кто-то же должен быть. Это, конечно, было не его ума дела, но он бы просто предпочел, чтобы вернулись все вместе, и тогда он бы занялся лошадьми, и вскоре уже был бы совершенно свободен, а так придется дожидаться возвращения графа.
Внезапно небо озарилось яркой вспышкой молнии, а спустя некоторое время послышался раскатистый гром. Конюх погладил жеребца, успокаивая его добрыми словами и уводя в стойло. Пока ещё гроза была поодаль от них, но очень скоро придет и сюда — чувствовалось по резкой перемене воздуха, порывам ветра и стихшим лесным звукам.

Элинор:
Она чуть было не ответила ему словами лорда Брэйна, но удержалась. Не комментируя очевидное, Элинор пошла в дом. Если купальня подготовлена, она подарит служанке имение, подумала девушка.
Она помедлила на пороге, Элинор любила грозы. С детства она не боялась молний, а пыталась успеть рассмотреть рисунок. Гром. Гром единственное, что ей в розе не нравилось. Но есть ли что-то в мире идеальное? Постояв немного, вошла в дом.

Ричард:
Эмма накрывала на стол и встретила гостью вежливой улыбкой.
— Госпожа, ужин готов, — сразу доложилась Эмма, — Вам помочь сменить наряд или Вы предпочтете вначале смыть дорожную пыль?
На самом деле Эмма успела всерьез обеспокоиться отсутствием госпожи, и терялась с тем, как скажет графу о том, что наследная принцесса до сих пор не вернулась, если тот появится раньше. Ей вроде как и не полагалось следить за гостьей и докладывать о ней, но все же ей было не по себе от того, что в такой час такая особа где-то гуляет одна в лесу. Она то полагала, что принцесса отправится с графом или по крайней мере в сопровождении кого-то из слуг. Знала бы, что та в одиночестве, непременно бы на советовала взять, если не себя, то хотя бы Елену или мальчишку — помощника конюха.

Элинор:
— Вначале - смыть, милая — отозвалась Элинор с искренней улыбкой.
Переодевшись после купания в бескорсетное и лишённое кринолинов, почти прямое, чуть расширяющееся к полу, с длинными, расклешёнными к запястьям рукавами, одним словом в платье по северной моде, Элинор отпустила Эмму и поднялась "к себе". Она написала одно письмо, перечла, отложила, на другом листе выписала одно под другим имена. Напротив некоторых сделала пометки коротким отчерком пера. Убрала бумаги в ящик стола, подумала и накрыла лёгким шарфом. Закрыла ящик, какое-то время смотрела в зеркало, словно очнувшись, сама с удовольствием расчесала волосы и спустилась вниз.
Она кивнула Эмме и та налила ей бокал вина. С бокалом в руке Элинор вышла на крыльцо. Гром гремел по-прежнему далеко, на счёт три после глухого удара в небесный гонг небо рассекалось молнией, но ни единой капли на землю до сих пор так и не упало. В тёмно-зелёном расшитом мелкими белоснежными соцветиями платье, с водопадом вспыхивающих начищенной бронзой волос в свете молний волос, она сама выглядела частью если не грозы, то природы в ожидании грозы.

Ричард:
Громыхало все ближе и ближе, и хотя Ричард уже спешил вернуться, понимал, что сухим остаться не выйдет. Гроза настигала их и двигалась туда же, куда и они — к дому. Ливануло практически без предупреждения: пара капель, и сразу стена воды, заглушающая все звуки, сокращающая видимость до нескольких метров.
Ричард въехал во двор белым пятном вымокшей рубашки, выделяясь на фоне обступившей темноты и вороного коня, сливающегося с ночью. Годрик — следом серой тенью, забирая коня своего господина, отводя в сухое стойло.
Граф чуть сощурился, стирая ладонью с лица воду — бессмысленный жест, с учётом потока воды сверху — приблизился к навесу охотничьего домика, разглядев застывшую фигуру. Не показалось. Хотя теперь его взгляд вновь и вновь скользил по фигуре, отмечая такой знакомый фасон платья, не свойственного столице, что внутри это отдавалось странным теплом. Обманчивое ощущение, что он дома, и что его здесь ждали, внутренне смутное ожидание, что сейчас шагнет вперёд и обнимет, скажет, что скучала, уберет мокрые волосы со лба и улыбнется тепло и мягко.
— Вам очень к лицу обличье северянки, — произнес он, прогнав обманчивые ощущения, хотя отступили они лишь на пару шагов, не желая уходить дальше.

Элинор:
Элинор отдала бокал служанке и осталась под навесом крыльца, отрицательно ответив на вопросы о своих пожеланиях. Болтать и слушать болтовню ей не хотелось.
За время авантюрной вылазки она сделала несколько важных для себя открытий, а случайная встреча воодушевила, вселила надежду на успех, но и добавила невесёлых мыслей. А прислуга? Каждый, кого она видела после поездки, каждый по-своему маскируя этот взгляд смотрел на неё, как на диковинку из-за моря. Хорошо бы новые для неё лица, но и Элла..нет, ...горничная Ричарда туда же. А конюх? Это было удивительно, он чуть ли под седло иноходца не заглянул в поисках графа.
Тьма сгустилась, упали первые капли, служанка подала голос, предупреждая, что сейчас начнётся ливень. Элинор, не оборачиваясь, коротко взмахнула рукой "оставь меня", за ней дверь прикрылась, а перед глазами встала стена дождя. Ветра не было и на девушку попадали мелкие капли, как если бы она прогуливалась вблизи большого фонтана у себя, в дворцовом парке.
Сквозь шум дождя послышался звук копыт по мокрой земле, Элинор не сходя с места, полуобернувшись к двери отстучала по ней короткий ритм, кто-то из домашних слуг услышит. Кони ржали, пугаясь раскатов грома, с людей лило горным ручьём.
Она шагнула навстречу.
— А вот и Вы! Заходите скорее, лорд Ричард, Вы совершенно вымокли.
Дверь за ней распахнулась, прислуга, казалось, готова была на руках нести господина, чтобы помочь ему обрести надлежащий вид.
— Благодарю, милорд.
Наклон головы, глаза в глаза, переглядки прислуги. Домашние слуги и служанки увлекли Ричарда в дом.
Она немного задержалась, слушая дождь и давая возможность утихнуть суете за дверью. Когда возбуждённые и заботливые голоса стихли, она вошла и села к столу.

Ричард:
Его повели было в дом, и он даже сделал шаг, но тут же вспомнил о том, что теперь этот домик всецело в распоряжении принцессы, и все его вещи теперь были не здесь, а в гостевом  доме, поэтому шагнул назад.
— Я Вас ненадолго покину, — с этими словами он вновь шагнул под ливень и быстрым шагом направился к себе, чтобы вытереться полотенцем и переодеться в сухую одежду.
Вернулся он уже под плотным плащом, скинув его у входа.
— Благодарю Вас за ожидание, миледи, — он редко извинялся за опоздания, но благодарил за ожидание, если ценил того, кто вынужден был ждать.
Прислугу он отпустил сразу же, едва они сели за стол. Не то, чтобы он собирался обсуждать что-то личное, но лишней суеты вокруг себя не любил.
Он налил себе вина, подогретого со специями и сделал глоток, ощутив, как внутри все разлилось приятным теплом.

Элинор:
— Не стоит благодарности, милорд. У меня не было запланировано ни приёма, ни выезда — она подняла на него улыбающиеся глаза.
Она смотрела на него, сидящего за столом напротив, а перед глазами какое-то время оставался мистический образ, на границе кромешной тьмы за порогом и света из дома.
— Немалый переполох мы устроили сегодня Вашим слугам — все эти взгляды, немые вопросы, ей стало забавно, в отличие от того, когда эти взгляды сверкали. — Господский бунт.
К собственному удивлению, ей хотелось рассказать ему о своём приключении, и у неё не было затруднений "с чего же начать". Элинор пока просто смотрела, и была рада, тому, что вот он сидит и потягивает согревающий напиток.
Когда конюх задал вопрос, она удивилась, что Ричард в отъезде, но не слишком и уж не начала волноваться. У него были свои дела. Но время шло, погода портилась, прислуга вела себя странно и можно сказать нервно. Она старалась молчать, сама не задавала глупых вопросов, вида не подавала, но скверные мысли стали приходить в голову. А услышав стук копыт под дождём, ощутила себя, словно сбросив тяжёлый зимний плащ.

Ричард:
Он ответил ей улыбкой, оценив ее юмор про отсутствие важных назначенных встреч. С одной стороны она по-прежнему оставалась принцессой, но с другой, относилась к своему нынешнему положению с какой-то восхищающей самоиронией. Да и вообще очень стойко переносила этот удар судьбы.
— Ко мне они уже привыкли, — Ричарду потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она имеет в виду, но быстро сообразил, о чем речь, — но, пожалуй, все равно ожидали, что в присутствии  дамы я буду больше придерживаться этикета и правил, а с учётом, что живём мы в мире, где правят мужчины, подобное моему пренебрежение правилами и самостоятельность с Вашей стороны удивляет их ещё больше. Надеюсь, никто не высказывался по этому поводу?
Он надеялся, что все же никому не хватило наглости что-либо осуждающее сказать гостье, кто бы кем ее не считал. О том, кто их гостья, в общем-то знало всего три человека, и в них он был уверен полностью. Вниз, и в том, что никто из них случайно не ляпнет что-то о гостье другим. Для остальных она была просто какой-то дамой, которая почему-то гостила в охотничьем домике. Почему-то без своих слуг. Наверняка какие-то пересуды между собой были: догадки, предположения, обсуждения, но не более того, и дальше это никуда не уйдет.

Элинор:
— Привыкли? Думаю, всё дело в том, что Вас... — она скользнула глазами по комнате, преображённой за несколько часов в зал. — Дело в том, что Вы им добрый господин. И, нет, ни один не позволил себе ничего лишнего. Сколько людей окружало меня дома с самого детства?, а тут?, — вот Вам и разгадка. Поневоле будешь и слышать всех, и узнавать их, и замечать несказанное.
— Вы, милорд, не голодны?..
Она не знала, как провёл время советник, сама уже с удовольствием посмотрела на результаты стараний вышколенной и заботливой прислуги графа и уделила этим трудам деятельное внимание.
— Да, верно — Элинор отодвинула в сторону блюдо и отломила веточку от виноградной кисти. — Миром правят мужчины. И днём светло, а ночью темно. Но ночью жарким летом, а днём в грозу?
Она не стала перечислять правительниц прошлого и даже не упомянула одну их современницу, уже передавшую власть, но правившую, после смерти мужа добрых двадцать лет. Никакой не регентшей. Королевой. Прислуге, вероятно, просто неизвестны исключения из правил. Граф, как любой аристократ, конечно был образован и будучи королевским советником знал и историю и современных правителей.
— И вот, убедившись, что как бы ни был план прост и ясен, он может провалиться по случайности, я решила отложить встречу и просто покататься.
Она рассказала, что попыталась представить себя юношей и каких страхов и волнений из-за этого натерпелась. Со смехом поведала об открытии, что без монет в мешочке, следует наслаждаться природой и предаваться размышлениям. И, подошла, наконец к главному.
— Таким образом, Вам с сэром Иваром уже нет нужды встречаться, это к лучшему. О советнике лорде Хеймерике, Генри он мне ничего не говорил, но слышал о лорде Реджинальде Растене, тот по прежнему в строю. На чьей стороне, Ивар не знает. Остается Вам из порученных четверых, поговорить с одним и, если удастся, разузнать про второго.
Пересказывая слова своего капитана и друга детства, если у принцесс бывают друзья, Элинор стояла возле окна. Ивар был старше лет на десять и именно он научил её, очевидно, по велению отца премудростям фехтования и стрельбе из лука.
При упоминании о погибшем Норди, Элинор какое-то время молчала, отвернувшись и глядя в окно.
А дядя Реджи... Ей не хотелось верить, что он переметнулся. Что там не хотелось. Она не верила. Этот мрачный, неулыбчивый воин с лицом, словно вырубленным из камня, не просто учил её своему искусству первого мечника королевства, а объяснял так, что девушке становилось понятней многое, вовсе не касающееся сражений.
Ну а советник, лорд Хеймерик, седовласый и улыбчивый, был ей любимым собеседником, так вышло по случайности, так оставалось до последних дней и надёжным заступником в любых спорах с отцом, о которых знал. С самого её детства.
— Что же до Вашего плана... Боюсь, берет не поможет. В темноте Ивар даже не взглянул внимательней, но на солнце, милорд, он узнал меня тут же. Не поверил глазам очевидно, в первую минуту, но… Что уже говорить о придворных во дворце. Не знаю, как спрятать лицо — она невесело улыбнулась. — Подумаю. И, милорд, я не поеду в Ваш замок. Поезжайте один. Оставьте мне Иллину, иноходца и поезжайте. Не дело, если нас увидят вместе, разглядев в паже меня.
Последние фразы она говорила, не то чтобы неуверенно, но взволнованно. Элинор так и стояла возле окна, глядя то в пустоту, то на фамильный перстень на пальце, то встречая взгляд Ричарда.

Ричард:
Он задумался над ее словами и кивнул, соглашаясь, хотя причин могло быть и больше, но, пожалуй, она была права, обозначив самую вероятную.
— Просто хочу сначала больше согреться, — он ещё не притронулся к еде, но неторопливо потягивал вино,с каждым глотком ощущая, как внутри постепенно разливается тепло. На самом деле он успел продрогнуть, и если вначале на кураже он этого не замечал, то сев за стол понял, что приборы в его руках начнут дрожать. С бокалом это было менее заметно, а подогретое вино согревало изнутри.
— У всего есть свои исключения, к счастью, но люди ориентируются на привычное, а к нестандартному относятся с настороженностью, — самому Ричарду исключения были по вкусу. Мин был преимущественно мужским, давая им куда больше прав и возможностей, но женщины вынуждали играть по иным правилам, и они ему нравились куда больше, и нахождение, пусть и недолгое при дворе правящей королевы оставило у него очень приятные впечатления.
Ричард заметно помрачнел, когда принцесса начала рассказывать о своих приключениях. Это было очень рисковано и опрометчиво, ей повезло, но могло это закончится и плохо. Очень плохо. Но высказываться на этот счёт он не стал, как и о том, что ее прежний костюм далеко не идеален, и натолкнул его на мысли о маскараде, но ещё не являлся им, и если брать эту мысль, то ее, конечно, нужно тщательно доработать. Она свое решение высказала, и рисковать больше не хотела, а даже более тщательная маскировка — это все равно риск. Хотя в том, сто она задумала в целом, без рисков не обойтись, и порой эти риски будут очень высоки, порой на карте может оказаться все. И порой по-другому никак.
— Как Вам будет угодно, — отозвался он, опустив взгляд на тарелку и осознав, что аппетит исчез.

Элинор:
Несмотря на открывшуюся ей истину о простых планах и случайностях, она верила в успех своего непростого. Всё ещё не доставало понимания настроений двора и военных, включая обе домашние королевские гвардии. Мысли о далёкой тетушке её оставили по нескольким причинам, одна из которых - именно удалённость.
С Иваром они условились встретиться на следующий день, на том же месте возле леса, вдали от дороги, на закате. Он так же прискачет, прямо из дворца, просто не будет заходить в таверну. Капитан явится, чтобы рассказать подробней о настроениях среди выживших офицеров гвардии и выполнить поручения, если таковые последуют. А поручение у Элинор для Ивара было.
Судя по виду советника, который по ходу её рассказа изучал взглядом содержимое бокала, изредка поднимая на неё глаза с нечитаемым взглядом, он бы её плана не одобрил.
Она немного сожалела, что придётся выезжать при всём "дворе" графа, но надеялась, что к этому времени он уже спокойно отбудет к себе домой, а с Иллиной никаких сложностей возникнуть просто не могло.
Элинор посмотрела на лорда Ричарда, который произнёс понятную формулу и на том, довольная, удалилась бы на "свой" этаж.
Но, внезапно, пройдя мимо стола и уже собираясь пожелать доброй ночи хозяину, остановилась в нескольких шагах от лестницы. Вернулась на шаг. Сумерки, ливень, волнения последних дней, граница тьмы и света. "Хочу сначала согреться". Она подошла ближе и легко коснулась рукой его плеча.
— Милорд, Вам нездоровится? — прислуга отпущена, но она сама может второй раз за сегодня проделать путь до ведуньи и доставить её довольно быстро, никаких ослов и тележек.

Ричард:
Он слушал ее рассказ не сосредоточенно, но не упуская деталей, а когда она озвучила свое решение не ехать с ним, предался размышлениям о том, как ему быть дальше. По большому счету, он свои обещания выполнил: он увез ее из дворца, укрыл от поисков,отдаст в ее распоряжение это укрытие, раз уж она предпочла это, пока не выберет себе иное место. Конечно, он ещё выяснит, что происходит во дворце, хотя не только о тех двоих, что она просила, он узнает и об Иваре Брэйне. Принцесса ему доверяла, но Ричард не доверял почти никому, хотя ему хотелось думать о том, что она не заблуждается, и этот человек верен короне, а не новому веянию ветра.
И все же, он был огорчён, хотя не очень понимал причин своего вдруг ставшего скверным настроения. Ему просто не хотелось оставаться в стороне. Он сделал то, что должен, и выполнит то, что обещал, но внутри все равно что-то ерзало. Ощущение, что он не справился, что допустил какую-то серьезную ошибку, но не понимал, в чем она заключалась.
— Почему Вы так решили? — он поднял на нее взгляд, не заметив, как она направилась было к лестнице, и как вернулась, среагировав лишь на ее прикосновение, словно очнувшись от тяжёлой дремы.

Элинор:
Только его вид и несколько рассеянный тон извинял вопрос в ответ на вопрос её собственный. Элинор бровью не повела и ничем не выказала своего отношения к такому грубому нарушению правил разговора. Напротив, она встретила его взгляд своим с лёгкой теплой улыбкой, чуть склонив к плечу голову. Хорошо, значит здоров, иначе ответил бы простым: "Да, миледи".
— Вы попали под стену дождя, вымокнув до нитки, а Ваш вид навёл меня на мысль о возможной простуде, прошу простить, милорд — она отошла на шаг и отведя немного в сторону изящным жестом руку, присела в лёгком книксене, как будучи принцессой отвечала на поклоны коронованных особ.
Она выпрямилась, руки вдоль тела, из-за кроя рукавов — сложенные крылья, готовые поднять и унести её домой, на губах играет улыбка.
— Но раз Вы здоровы, чему я, поверьте, рада, скажите, лорд Ричард, Вы узнали что-то скверное, пока длился наш "господский бунт"? Вас что-то тяготит, тревожит? Вы не должны дожидаться моих вопросов, я всегда могу выслушать Вас. Когда я вернусь домой, это право останется с Вами. А пока я беглянка - тем более.

Ричард:
— Благодарю Вас за заботу, миледи, я не простужен, — Ричард чуть склонил голову, и выражение его лица смягчилось. К его внутренним ощущениям явно примешивалась еще и злость, и было не дело вымещать ее на принцессе, особенно, с учетом того, что она проявляет такое внимание к своим подданым, так не свойственное королям. И его взгляд вновь задержался на ней — северный ангел в свете теплых отблесков очага и свечей. Она была не похожа на своего отца : слишком чуткая, внимательная, жизнерадостная, закрытая мыслями, но открытая сердцем, очень живая, похожая на мягкий весенний ветерок.
И вот опять разительное отличие: ее отец держался роли товарища, в основном, конечно, потому что они практически вместе росли, и будущий король являлся своего рода старшим товарищем, и пока был жив дедушка принцессы, роль покровителя не исполнял, однако, его интересовали какие-то советы и мнение по озвученным вопросам, но никак не мысли и тревоги. Поэтому Ричард слегка помедлил, прежде чем отвечать, определяя еще и для себя, что именно его тревожит, помимо того, что в целом ему очень не по душе положение вещей,и  что есть что-то, что-то важное, что он упустил или не сделал.
— Я пытаюсь понять, что Ивар Брэйн забыл здесь, в этих краях. Вероятно, это лишь моя паранойя, но я не представляю, какое дело его могло привести в таверну в пока еще моих землях, тем более в мое отсутствие здесь, — точнее одну причину он себе представлял, и она была проста и понятна — коршуном облететь то, что в собственность посулил новый король, но такое сулят не за просто так, и не за клятву верности.

Элинор:
Теперь, по прошествии первых непередаваемо сложных для неё дней, когда она не могла справиться ни с горем потери, ни с гневом, ни со страхом, ни с жаждой мести, ни с желанием сидеть и плакать, жалея себя, она, словно впервые увидела графа. Может и этому виной был его вид и тон. А может данное себе слово — перед зеркалом и глядя отражению в глаза.
Она смотрела на него, не особо рассчитывая на ответ, но не спешила удалиться к себе. Вопрос был из разряда личных, и, строго говоря, она не ожидала собственной бестактности, которую извиняло лишь её происхождение.
Элинор легко давались дружеские беседы с любыми вопросами-ответами  и даже простая болтовня вне официальных и собраний и торжеств, с теми, кого она знала с детства, с приятельницами — дочерьми придворных, с некоторыми из служащих...
Граф Дортмунд возник в её жизни внезапно, в невероятно сложный и страшный момент, до которого, она не смогла бы припомнить, как выглядит граф, если бы её спросили. Но, вот странно, дальше — больше, она ловила себя на том, что знает его так же давно и хорошо, как капитана своей гвардии. Но, ещё будучи малышкой Нори, она твёрдо усвоила — нет более глупой ошибки, чем приписывать другому человеку мысли и мотивы по своему разумению. "Следовало сперва научиться понимать самоё себя, да не ошибиться." — вспомнился голос нянюшки, закончившей поучительную сказку.
Он развеселил её своим ответом.
— Ах вот, в чём дело! Всего-то? — Элинор вскинула руки и коснулась висков, — Милорд, я почти успела вообразить что-то грозящее разоблачением мне и Вам, что-то ужасное...
Она повернулась к столу и кивнула на нетронутые хозяином блюда.
— Напрасное беспокойство, лорд Ричард, сейчас я развею эту тревогу. — она говорила спокойным тоном, а глаза улыбались. — Не знаю, что Вас смутило. Земли бесспорно Ваши, но они в том же королевстве, что и земли других наших лордов. Мой капитан не вторгался в угодья и не рвался в замок, он всего лишь зашёл в таверну. Это не вторжение иноземцев и не набег браконьеров. Не так ли, милорд? И, ко всему этому добавлю, он сказал, что приезжал навестить мать, живущую неподалеку, как делает каждую неделю. Вам ведь известно, что сам он не лорд.

Ричард:
Она отреагировала легко и чуть ли не со смехом, однако, в нем это облегчением ен отозвалось, как и ее слова о том, что она развеет его тревоги. У него то была одна весьма неприятная встреча, закончившаяся для него почти благополучно, но он не знал, связывать ли ее с капитаном личной гвардейской стражи принцессы. Он не считал это вторжением, но ему виделось это странным, а взрощенная при дворе паранойя шептала разные варианты.
— Я был уверен, что она живет в столице, — проговорил Ричард, все еще задумчиво, потому что мысль наведаться в таверну после визита к матушке, тоже не казалась ему естественной, но почем ему знать, он то лишен каких-либо родственников. — Но Вы капитана своей гвардии знаете лучше меня, Вам видней.
Ему не стоило об этом думать и беспокоиться, по сути своим решением остаться здесь, принцесса отстраняла его от ее дел, его задачей было лишь выяснить информацию о советнике Хеймерике и лорде Растене и передать ей. Но он не переставал думать о том, что ему очень не хочется оставлять ее одну, хотя на то у него не было никаких оснований. Документ, который давал ему право игнорировать пожелания принцессы, и поступать так, как он считал правильным, по сути силы не имел, да и он бы не стал ей это навязывать, даже, если бы было иначе, а значит все, что ему оставалось, это подчиниться ее прямому указанию, и возвращаться завтра вечером в замок без нее.

Элинор:
Тихо поблагодарив, не нарушая воцарившейся в гроте магии, девушка смотрела на рассказчика. Она уловила, что последует продолжение, как волна накрывает волну, оставаясь единой сущностью моря. Элинор не знала таких сказок, в которых можно поставить точку и точка будет уместна и понятна, но можно и продолжить, уводя по сказочной дороге вверх или вниз, или вовсе в сторону, загадочно улыбающийся взгляд Ричарда словно говорил: "Это присказка, а сказку слушай дальше.."
Она прислонилась спиной к стволу дерева, оперевшись на него, и приготовилась отправиться в следующее путешествие по магическому северу. Словно страж, не допускающий в грот ни одной сущности извне, мысленно она снежинкой опустилась на плечо Агнара. Вместе с ним любовалась светом звезды, затаила дыхание, когда звезда признала юношу, обернувшись позёмкой, помогала снежной волчице надёжней укрыть следы, лёгким ветром, чуть коснувшись его волос, влетела следом за Агнаром в башню...
Нездешний свет арки заставил и её прикрыть глаза.
Элинор посмотрела на Ричарда с улыбкой, благодарностью, тихой радостью и надеждой на счастливое окончание истории. К этому времени тень от дерева и её фигуры удлинилась, растворяясь в сумраке грота.
———————————————
Танн. Королевский дворец.
Алан Риверс, самопровозглашённый король и спаситель от хаоса безвластия Эрстона, сидел на троне и нервно барабанил пальцами по резьбе на подлокотниках. Возле входа в тронный зал — королевская стража, из своих, одобренных Главным советником... Доверять местным, из числа спасённых из хаоса безвластия, Риверс несколько опасался.
Король был в зале один и дожидался возвращения Криптона.
Он только что принимал и уже выпроводил советников, всех разом, вернее четверых из пятёрки. Пятый Его Величество беспокоил. Лучше бы этот пятый вовсе не показывался! Главный советник прошлого, внезапно и трагически отравленного врагами короны, остался главным у нового короля и уверял, что всё под контролем.
Барон Виллем Криптон имел свои далеко идущие планы и вёл свою игру, а Его Величество Риверс был не большей пешкой, чем предыдущий слепой и упрямый мальчишка.
Придворные барона не волновали, они замечательно быстро сменили отношение. Захват власти за несколько не дней, часов!, обернулся в речах спасением, переворот - трагическим актом внутрисемейного предательства, узурпатор — Его Сиятельным Величеством.
Барона интересовали отдельные личности и он пытался вписать и их в свою картину. Несколько человек его удивили, он даже был рад этому, как перчинке в жарко́м, в остальном же — все были предсказуемы до тоски. Он убрал во время ..хм, трагических событий очевидно мешавших ему персон, сразу после — заменил большую часть личной домашней королевской гвардии, отправив частично в каземат, частично в отставку неугодных, поставил новых телохранителей Его Величества, прошлые три телохранителя ждали участи в тюрьме, от четвертого их избавил, убив, предположительно, не Дортмунд. Но он знал, что ещё уточнит этот, на первый взгляд, факт.
Виллем Криптон распрощался с Сеймуром Вудом  и Томасо Ди Верджини, коротко переговорил с Генри Ли. Советники разошлись по своим делам. Главный вернулся в тронный зал.
Он остановил широкий шаг на подобающем расстоянии до трона, затих звук каблуков по роскошному паркету. Поклон, рука у сердца, взгляд снизу вверх.
— Ну? — нетерпеливо щёлкнул пальцами и взмахнул кистью король. — Да подойди ты ближе!
— Ваше Величество, с удовольствием и облегчением спешу сообщить, что граф Дортмунд пребывает за границей, как и предполагалось, в Вергинии и должен явиться во дворец не раньше завтрашнего утра — он говорил почтительным тоном, а глаза смотрели уверенно и прямо, тише добавил. — По словам прислуги, которые я намереваюсь проверить. И проверю.
— А девчонка? Это она, наконец?!
— Мне доложили несколько минут назад, я поручу лорду советнику Ли подтвердить или опровергнуть. Он способен узнать человека по тени, ошибки не будет.
— А что с Ли? И Вудом? Они мне не нравятся, Вилл!
— Не стоит Вашего беспокойства, Ваше Величество! Я доложу о всех подробней на следующей аудиенции, но уверяю, что опасения напрасны. Все советники, смею надеяться, включая ..бывшего доверенного, послужат верным целям. Позвольте удалиться, дабы я мог не надеяться, а быть уверен.
— Ступай! — король резко встал и подошёл к барону. — После заката, жду отчёта в Белом Зале. ..."Верным целям"!
— Как прикажет мой король. Да, Ваше Величество, верным.
Среднего роста, полноватый, крепкий с виду бородатый шатен в короне и невысокий, сухопарый, с гордой осанкой и поистине величественной посадкой головы, седовласый аскет посмотрели друг другу в глаза. Беспокойные в уверенные ..и насмешливые?

Ричард:
Ричард перевел взгляд с принцессы на мир за ее спиной. Здесь время не останавливалось в отличие от Призрачной башни, и день уже начинал клониться к вечеру.
— Северные сказки не бывают короткими, — заключил он с почти извиняющейся улыбкой. Никто не любит незаконченных историй, а чтобы досказать эту, ему бы понадобилась ещё не одна ночь.
— Мне пора в путь, — он поднялся на ноги, машинально проверяя, ладно ли висит перевязь с мечом, на месте ли кортик. Какую-то часть пути ему предстояло пройти пешком через чащу, где верхом не проехать, чтобы выйти к тому месту, где его уже наверняка дожидается Арес. И дальше дело за малым — нагнать на тракте слуг, и уже можно будет быть спокойным — если кто и встретится в пути, то он возвращается тем путем, каким и должен был бы. А завтра утром явится во дворец и выяснит, что его ждёт дальше. Он не знал, чего ждать от нового короля, но знал, что с Криптоном можно будет говорить без лживой наигранности восторга от нового правителя. Да первый советник и не ждёт от него подобострастно преклонения перед новым королем, он ждёт, что Дортмунд будет смотреть на происходящее с точки зрения новых условий, в которых ему нужно адаптироваться, и эту роль он и будет играть, хотя во многом все будет зависеть и от того, в каком ключе пойдет встреча с новым королем.

Элинор:
— Обещайте когда-нибудь рассказать мне эту историю до конца, милорд — она понимающе с долей сожаления улыбнулась ему.
Элинор оглянулась и тоже заметила, что время только притворялось стоящим на месте. Она решила остаться какое-то время неподалёку от заколдованного грота, чтобы Ричарду хватило времени добраться до своего великолепного коня. Элинор сказала правду, о том, что учится у него. Вместе или неподалёку друг от друга им быть не следует.
Она подала руку и он помог ей подняться на свет по крутому подъёму, в который превратился пологий спуск. Сместилась точка зрения.
Поднявшись, девушка, не отнимая руки, посмотрела на озеро, небо, оглянулась к проёму грота. Пора было возвращаться в реальный мир.
Элинор не стала повторять, чтобы фамильный перстень он использовал по своему усмотрению, до её коронации. Не произнесла обычных для провожающего слов. Эти и многие другие слова и формулы вертелись в голове, а она смотрела в его ясные, светло-голубые глаза долгим взглядом.
— Пусть хранит Вас свет Ледяной Звезды — тихо произнесла она. — Идите, лорд Ричард. Идите и не тревожьтесь обо мне. Я помню дорогу и буду осторожна.
К охотничьему домику она вернулась уже в сумерках.

Ричард:
— Боюсь, эта история не на одну ночь, — отозвался он. И обещать подобного не мог, хотя бы потому, что не знал, во что выльется его возвращение, и что ждёт ее, а на севере даже смерть не снимала обязательств и не отменяла данных обещаний.
Они поднялись по склону наверх, и она задержала ладонь в его руке, а потом и свой долгий взгляд в глаза, взгляд прямой, открытый, искрящийся зеленью. И этот взгляд, как и ее прощальные слова отправились с ним в путь: и в пешую дорогу, и в верховую езду. Он нагнал обоз своих слуг на тракте, некоторое время ехал позади, замыкая вереницу, но через несколько часов ускорился, переместившись во главу шествия. Годрик приедет в замок лишь завтра утром, поэтому Ричард ехал в тишине, наедине со своими мыслями.
В замок они приехали уже глубоко за полночь, и над воротами по обыкновению подняли штандарт, знаменующий о том, что хозяин замка дома. И хотя Ричард никогда не забывал о том, что это лишь его временное пристанище, дарованное милостью прежнего короля, и оно никогда не было его родным, ни по факту, ни по ощущениям, сейчас у него все равно было ощущение, что он вернулся домой.

Элинор:
Как только из вида пропало озеро, Элинор немного растерялась — она была уверена, что приметила дерево и куст рядом, с обломанными внизу ветками и чьей-то норкой рядом. А теперь, оглядываясь вокруг, видела по меньшей мере три похожие композиции. Но, сопутствовала ей людская удача или благоволил неведомый ей лесной дух, она вышла на уже знакомое место. Постояла, осматриваясь и вслушиваясь. Не заметила ничего странного и быстро, почти бегом влетела в дом, стрелой на "свой этаж", ни к зеркалу, ни к воде, к столу. Пробежала глазами, сложила бумаги, оставила на столе. Пошарила рукой и достала из ящика нож в ножнах, отданный ей Ричардом. Покрутила в руке, отложила ножны, несколько раз подбросила кинжал, ловя то правой, то левой рукой, осталась довольна балансом, вложила в ножны, уложила на письмо, вынула мешочек, отданный ей ведуньей подержала на ладони, размышляя, добавила к уже сложенным на столе предметам. Прическу поправлять не стала, но переоделась в элегантно женственного, выбранного ей на день Эммой, в свой сдержанно спокойный костюм для верховой езды. Закрепила кинжал на поясе, распределила по карманам остальное, стремительно сбежала по лестнице и не останавливаясь во двор, за иноходцем.
Если бы прислуга графа была осведомлена когда ждать леди, но они понятия не имели, вернётся ли она или уедет с ним. Ужин, разумеется, был готов и комнаты сияли чистотой, красотой и уютом, но за короткое время своего пребывания в доме, она никому на глаза не попалась.
Возле лошадей она увидела незнакомого ей молодого человека, но явно из людей Ричарда.
Она подошла и, поздоровавшись, распорядилась подать иноходца тоном не терпящим возражений и не допускающим промедления.
———————————————
Тем временем
К охотничьему домику приближались пятеро всадников. К замку Дортмунда дюжина.

Ричард:
В замке графа встречали как вернувшегося из Вергинии, и только Седрик знал о том, что Ричард вернулся не совсем из тех земель, хотя ему не было известно, что его наставник не оказался там, где планировал, эти дни провел относительно неподалеку. Он встречал графа тепло, испытывая некоторое внутренне облегчение, впрочем, подобные чувства испытывал и сам Ричард. Юноша был молод и горяч не только сердцем, но и головой, и граф частенько опасался, что Седрика это до добра не доведет, и тот совершит какой-нибудь слишком опрометчивый и эксцентричный поступок. Но пока все обходилось, и Ричард был рад видеть воспитанника дома, в добром здравии и без опасных мыслей в голове.
Они вместе разделили очень поздний, уже ночной лёгкий ужин, и распрощались до утра. Ричард облачился в домашний халат и лег в свою постель, хорошо ощущая, что, наконец, на своем месте, но, несмотря на расслабление и временный покой, сон к нему не шел, поэтому он лишь делал с закрытыми глазами, выдыхая и размышляя над завтрашним днём.

Элинор:
Танн. Королевский дворец.
С самого утра королевский дворец походил на растревоженный улей.
Жрицы главного храма с раннего утра умоляли и получили таки разрешение для скорбящих дам на прощание с погибшим королём и в его лице других ушедших в лучший мир в тот страшный день. Количество дам было оговорено отдельно, крипта не выдержит многочисленного нашествия и оно может плохо сказаться на состоянии забальзамированного тела, стороны согласились на дюжине.
С предсказуемым, но нежелательным королю визитом, к ужину прибудет посольство от Рейнхоллов, во главе со старым герцогом и его двумя сыновьями, в сопровождении нескольких лордов — засвидетельствовать, подтвердить и ... или что-то разнюхать.
От Его Величества Карла прибыло письмо пространное и невероятно двусмысленное, ответа требующее. Девчонка опять оказалась не та и приволокли новую.
В довершение — должен явиться ко двору любимчик короля прошлого, безвременно и так далее..
У Сиятельного Риверса чуть не приключилась жестокая мигрень. Спасал положение, как всегда, собранный и осведомлённый обо всём, Главный советник барон Виллем Криптон.
Но первым, кого встретил во дворце Ричард, был не барон. Не беря во внимание прислугу, гвардейских офицеров и вереницу дам в тёмных одеждах, с плотными чёрными вуалями на лицах, первым ему встретился лорд советник Генри Ли.
Мужчина чуть ниже ростом самого Ричарда, одетый, как всегда, если не собирался на приём, в скромные с виду тёмно-коричневого цвета одежды, напоминающие простую рясу, при этом пояс у "рясы" был на зависть иным королям — дорогая тёмная кожа, с разнообразными инкрустациями, создающими впечатление, что драпировку удерживает невиданное созвездие, уже прошёл мимо стремительным шагом, но остановился и степенно вернулся, подойдя к Ричарду.
— Вернулись, советник? Добро пожаловать на службу. Слыхали наши новости?
Низкий бархатный голос, лет около шестидесяти, точнее не сказать.Белоснежная по-прежнему густая шевелюра и такая же белая без примесей иных тонов аккуратная борода, высокий лоб, тонкий с небольшой горбинкой нос, от внешних уголков тёмно-серых глаз разбегались лучики морщин, гармоничные и правильные черты лица, у многих рождали мысль, что человек этот вероятно потомок древнего королевского рода.
———————————————
Охотничий домик
Заметил кто-то из прислуги или нет, но Элинор не вернулась ни поздним вечером, ни ночью, ни под утро. Вокруг домика, распределившись на достаточное расстояние друг от друга следили за округой пятеро гвардейцев короля.
Гвардейцы, посланные к замку уже мчали обратно с устным подтверждением возвращения Дортмунда из многодневной поездки.

Ричард:
Ричард проводил взглядом советника, чье имя называла ему принцесса, однако, не решился его окликнуть, но лорд, видимо, все же заметив его, вернулся сам.
— В общих чертах, но Вы, очевидно, знаете намного больше моего, раз так уверены в том, что я останусь на службе, — Ричард и в самом деле понятия не имел, что его здесь ждёт, и вариантов было много, начиная с того, что его все же оставят при дворе и, возможно, на почти прежнем месте, и заканчивая тем, что предъявят какое угодно обвинение и бросят в темницу. Не слишком хорошо для нового короля, но вполне возможно,потому что в правдивости обвинений мало кто станет разбираться.
— Поделитесь, чего Вам стоило сохранить место? Или Вас стоит поздравить с новым назначением? — новое, конечно не значило лучшее или более высокое, но поздравлять было принято с любым, какое даровал правитель.
Ричард ни с кем во дворце не приятельствовал и дружбы не водил, но и врагов по сути не имел. С Генри Ли его интересы прежде никогда не пересекались, но тот производил приятное впечатление уверенного человека с принципами, и если его оставили при дворе не за что-то, то он, должно быть был тоже в несколько шатком положении, и наверняка это ощущал.

Элинор:
Хеймерик выглядел спокойным и уверенным в себе, но стоя рядом, можно было заметить, как он устал. Он взглянул в глаза Ричарда.
— Да-да, в общих, конечно — он качнул головой, соглашаясь с фактом. — Сам я знаю не многим больше Вашего. В моём ведении медицина и, позволю предположить, загадки людского поведения. Последние дни я занят по большей части… Не важно, Вам это не любопытно. Делами неприятными, но необходимыми и волей-неволей отвлекался анализом услышанного.
Отвернувшись, он показал кому-то жестом, чтобы его не ждали и вернул взгляд в глаза графа.
— Стоило? — он коротко, но неожиданно весело рассмеялся, быстро вернув спокойное выражение лица. — Я остался лишь для того, чтобы это место не занял ...неуч.
Слепой бы заметил, последнее слово лорд Ли употребил для замены того, что собирался сказать.
— Поздравлять, не с чем, любезный граф. В моём ведении те же жаждущие исцеления и те же, что уже не жаждут ничего. Возможно Ваши таланты побудят меня поздравить Вас вскоре, кто знает?
Лорд Ли ещё раз внимательно посмотрел на Ричарда и поднял руку в прощальном жесте.
— Был рад видеть в добром здравии. Столько вокруг хворей...  Теперь же позвольте оставить Вас, меня ждут дела, а Вас, возможно, новости.

Ричард:
Ричард чуть склонил голову набок, когда услышал слова о том, что ему что-то может быть не любопытно, но переспрашивать не стал.
— Я слышал, что короля отравили, известно, что это был за яд? — вопрос слегка провокационный, не опасный ни для одной из сторон, как таковой, но будет показательно то, поддержит ли лорд официальную версию, или обмолвиться о том, что яд был клинком в спину. Уж он то должен знать наверняка, как и наверняка знает о том, кто ещё пал вот день, и от чего.
Ричард улыбнулся той самой улыбкой, которую использовал для обозначения того, что уловил иронию.
— Время покажет, — неопределенно согласился Ричард и попрощался было с лордом, но в последний момент вновь окликнул Хеймерика.
— Лорд Ли, Вы не станете возражать, если я пришлю к Вам моего воспитанника? Перед отъездом Седрик мне все уши прожужжал своим восторженным желанием постичь Ваше искусство. Уж не знаю, что его так вдруг впечатлило и вдохновило, но отговаривать его бессмысленно, и я подумал, что если Вы не против, пусть посмотрит на это вблизи, попробует что-то под Вашим руководством. Может и охота сразу отпадет. А если нет, то, что ж, может, это и будет его путь, — Ричард говорил очень непринужденно и легко, готовый, как к согласию, так и к отказу в равной степени.

Элинор:
— Забавно — живо отозвался седовласый лорд, который, похоже, не спешил уходить. — Простое стариковское желание пожелать доброго дня в наше злое время может послужить на пользу юному созданию.
Лицо советника Ли ничем не подтверждало, что он забавляется, разве что улыбка могла бы спрятаться в бороде, но голос был спокоен и бархатист, а глаза смотрели внимательно и изучающе. Ему не было дела раньше, но времена изменились и Ли хотел понимать, кто находится рядом.
— Присылайте Вашего алчущего познаний воспитанника. Похвальное и редкое рвение к наукам в его годы. Он с лёгкостью меня разыщет, спросив у любого. Вовсе не обязательно ему беспокоить барона Криптона.
Хеймерик взглянул на Ричарда и обернулся к подбежавшему слуге, тот что-то прошептал, Ли вздёрнув в удивлении бровь, взглядом переспросил, слуга закивал. Лорд жестом отпустил мальчишку.
— Простите, советник. Дела, поручения и странные просьбы, Вам это самому знакомо — развел руки в стороны и качнувшиеся складки его длинного одеяния явили на свет ножны с коротким обоюдоострым заморским мечом.— Позволите совет, лорд Дортмунд? Держитесь дальше от тронного зала хотя бы сегодня, наш сиятельный правитель утомлён и раздражён.
Он медленно склонил голову прощаясь, но решил ответить на вопрос, оставшийся без ответа. Лорд Ли слегка склонился к Ричарду, серьёзный взгляд, доверительный тон
— А я слышал, что Вы, советник, зачем-то убили храброго телохранителя Вашего бывшего сюзерена.
Выпрямился и закончил в стиле обычных дворцовых разговоров — непринуждённо ни о чём важном.
— Можете поверить? "Не верь ничему из того, что слышишь, и верь только половине того, что видишь" — мысль древняя, но полезная до сей поры — научите Вашего воспитанника.
На этот раз, попрощавшись, он оставил Ричарда, уверенным шагом удаляясь по галерее и отмечая, что в целом доволен разговором с человеком, которого часто видел, при этом зная о нём лишь имя и с трудом припоминая голос.

Ричард:
Ричард не без удовольствия отметил то, как изящно на его вопрос ответил лорд: ни слова отрицания или обвинения в чей-либо адрес во лжи или укрытии фактов, но и аккуратное указание на то, что слухи лживы. Ричард встретил его слова, обращённые и к нему, веселой усмешкой.
— Благодарю Вас за ценный совет, — задумчиво произнес граф. Совет не идти в тронный зал, конечно, был кстати, но именно там Ричарду вообще-то и предстояло появиться, предстать перед очами нового короля. Но совет, пожалуй, был не просто так, и к нему стоило прислушаться.
Ричард повременил, обдумывая услышанное, а затем направился в сторону, противоположную тронному залу, намереваясь разыскать первого советника, и доложиться о своем прибытии ему. В целом имел на это полное право: прибыл он не по вызову нового короля, а потому мог с этим обратиться к Криптону, да и тому, наверное, это немного польстит. Может, пользы и не принесет, но Криптон был довольно тщеславен, и, как минимум, запомнит, что Ричард пришел в первую очередь с приветствием к нему, а не к королю. И о том, что настоящая сила —  это не Риверс, а именно Криптон, Ричард знал, так ведь было и с прежним королем отчасти. Будь прежний король в больших ладах с первым советником, не иди поперек ключевых желаний Криптона, был бы все ещё жив и здоров.

Элинор:
Виллем Криптон, отправив слугу за командиром домашней королевской стражи, встал из-за стола и размял плечи — он неотрывно писал ответ королю Карлу на подпись сиятельному величеству, читал и отвечал на личные письма, изучал донесения, просидев за бумагами довольно долго. Подойдя к шкафу со створками, теряющимися на фоне стен, извлёк с полки том в простом лёгком переплёте и погрузился в чтение. Отвлёкся коротким взглядом на шаги от двери в кабинет и вернулся к чтению. Он не закрыл книгу и не взглянул на вошедшего исподлобья, пока шаги не остановились возле стола.
Барон сел за стол, заложил страницы книги лентой, откинулся на спинку кресла и только после этого посмотрел на Ричарда изучающим взглядом и жестом пригласил сесть в кресло напротив. Главный советник не любил разговаривать стоя с людьми выше себя ростом и, если позволяла обстановка, пользовался возможностью нивелировать разницу.
— В Ваше недолгое отсутствие тут произошло событий больше, чем за прошлый год. Вероятно, Вы уже знаете от нашего Сиятельного Величества?
Получив сдержанный короткий ответ, кивнул, никак больше не проявив отношения к ответу. Криптон сидел за столом в треть оборота, левая рука покоилась на подлокотнике кресла, правая на столе.
— Граф, привезли Вы полезные вести из Вергинии? И, дабы не терять времени, которого у меня сегодня нет, сразу разъясню Ваше положение — неопределённый быстрый жест кистью правой руки. — Оно зыбко, но не безнадёжно. Продумайте короткую и понятную речь о том, чем Вы можете быть полезны короне. За сегодня управитесь.
Он повернулся прямо — напротив Ричарда, сложил руки на столе и переплёл пальцы.
— Лорд Дортмунд, Вы умны. Мне нечего больше сказать на эту минуту — барон помолчал сверля глазами Ричарда и с полуулыбкой, никак на взгляд не повлиявшей, закончил. — Кроме одного: я предпочёл бы оставить Совет таким, как был. Есть у Вас вопросы ко мне?
Всем своим видом главный советник недвусмысленно давал понять, что разговор окончен, но он готов выслушать, если тема важная.

Ричард:
Ричард надеялся известить барона о своем визите через кого-то из слуг Криптона, но в этом ему не очень повезло, поэтому он на мгновение задержался на пороге кабинета с открытой дверью, оповестив о своем появлении коротким стуком, на который реакции не последовало, и Ричард прошел к столу, молчаливо ожидая, пока барон уделит ему внимание. Приветствие коротким кивком головы, и граф занял предложенное ему место напротив хозяина кабинета.
— Лишь в общих чертах, что дошли до Вергинии. Новый король не вызывал меня, не приказывал явиться во дворец, и поскольку никакой аудиенции назначено не было, я счел уместным сначала явиться к Вам как к первому советнику короля, — некоторые, не слишком наблюдательные люди или те, кто при дворе недавно, спешили со всем к королю, но более искушенные политикой, предпочитали вначале свое дело доносить до советников, которые отвечали за интересующую сферу или же к первому советнику, который вел очень многие дела короля.  Можно было подать прошение королю лично, но почти всегда король говорил, что обдумает это, а затем передавал прошение своим доверенным советникам, нередко вынося затем окончательное решение на основе их суждений. И при новом короле Криптом, несомненно, был все тем же советником, которые решал многие дела короля,  если не все.
— Отчасти: герцог сейчас очень озабочен собственной семьей, и пытается решить внутренние неурядицы, связанные и с его новой супругой, которую не слишком желают принимать при дворе, поэтому на подписание нового договора он совершенно не готов, но и не сможет помешать нашему союзу с Эрафией, — Ричард моментально переключился с осторожного тона на предельно четкий деловой, каким он обычно докладывался о результатах своих поездок лично королю или на общих советах, но, в отличие от советов, когда его отчеты вели к какому-то продолжению, здесь он ограничился лишь этой краткой выжимкой и замолчал. К чему тратить время Криптона, если он так четко обозначил, что у него его крайне мало. Его указание он выслушал, но никак на него не отреагировал. Речь эта явно будет для нового короля, барону и так было известно, какую пользу он мог бы принести короне, возможно, сейчас он в этом осведомлен даже гораздо лучше самого Ричарда. Но для короля граф мог бы ответить на этот вопрос и сейчас, без всякой подготовки.
— Только один: когда ожидается коронация? — этот вопрос он не мог не задать, и потому, что иначе выглядел бы человеком, совершенно не заинтересованным сохранить свое место, и готовым просто сбежать, а он всегда старательно поддерживал образ человека, который держится за свое шаткое во все времена благополучие, человека, расчетливого, и делающего свое дело хорошо, пока его за это "кормят", и потому, что достоверный ответ на это мог дать только Криптон.

Элинор :
— На следующий же день после окончания траура — ответил барон, благосклонно взглянув на Ричарда, подумав, что если бы всё задаваемые ему вопросы имели столь же однозначные и понятные ответы. — Неделя почти прошла, ещё две. Да! Если Вам это важно, из-под опеки лорда Ли под опеку богов наш усопший будет передан завтра и упокоится рядом с обожаемой супругой.
Он поднялся и окликнул Ричарда, когда тот был уже почти в дверях.
— Кстати о членах семейств — их разделяло расстояние от дверей до стола длинной комнаты, но даже так было видно, что Криптон буквально впился глазами в Ричарда. — Юная наследница так и не найдена. Шпионы нагло врут, ничего не зная о ней. Весь совет прилагает усилия к поискам бедняжки, однако не преуспел никто. Возможно доходили до Вас в поездке слухи, если не о ней, то о внезапной женитьбе или вдруг объявившейся дальней родственнице у кого-то из лордов или же монархов? Вся надежда не только совета, но и его Сиятельного Величества обращена на Вас. Весь дворец в тревоге за судьбу Элинор Шарли Гринбелл .
Он отвернулся для того, чтобы убрать книгу в шкаф, как если бы ответ его интересовал не сильнее погоды на вечер.

Ричард:
Ричард благодарно кивнул на ответ о том, когда будет проходить коронация, но к дальнейшим словам остался равнодушен и внутренне и внешне. Ни панихида, ни официальные прощания его не интересовали, он всегда был к ним равнодушен, кого бы они не касались. Он все еще помнил, как проходили прощания в традициях его семьи, и это не имело ничего общего с тем, чего придерживались все здесь.
— Благодарю за уделенное мне время, барон, — Ричард поднялся с места и направился к выходу, однако, был вынужден остановиться в дверях и вновь обернуться к советнику, обратив на него внимательный взгляд. Выслушав вопрос, Ричард ненадолго опустил взгляд, чуть нахмурившись, явно пытаясь что-то припомнить.
— Я слышал, что король Иштван женился буквально на днях, но я очень сомневаюсь, что невеста — принцесса Элинор — свадьба хоть и была спонтанной, но герцог Вергнии о ней обмолвился, кажется еще до трагических событий, по крайней мере точно до того, как вести о них пришли к нам туда. Но я полагаю, подобных известий и слухов стоит ждать не так скоро, — говорил Ричард уже глядя на барона, прямо и открыто.
— Я хороший дипломат, барон, но не сыщик, — отозвался Ричард с легкой улыбкой, — но, полагаю, если мне удастся раздобыть хотя бы какую-то информацию, которая поможет в поисках, то я смогу рассчитывать на прочное место при дворе и неприкосновенность тех земель, что пока мне принадлежат? И быть, может, такую информацию мне стоит в первую очередь сообщать Вам, а не его величеству?
Это, конечно, был торг, и Ричард надеялся выторговать здесь, как можно больше, и барон почти наверняка заинтересован получать слухи и информацию первым, чтобы в случае верного направления лично доложить о них новому королю, закрепляя свой авторитет и влияние.

Элинор:
Виллем Криптон, убрал в карман ключ от шкафа и, слушая Ричарда, двинулся к выходу. Поравнявшись, остановился и поднял на него спокойный и уверенный взгляд.
Оставив без какой-либо реакции всё, что касалось слухов, скрестил на груди руки и изобразил на своём лице отеческое одобрение.
— Дортмунд, Дортмунд... — он склонил на бок голову и прищурился. — Хорошо ли Вы меня слышали, лорд Советник? Совет останется таким, как был. Запомните — никогда не принижайте своих заслуг или способностей — Вы не хороший дипломат, Вы, лорд Советник, дипломат блестящий. Что же касается Ваших личных преференций, могу сказать, что это зависит от Вас. На сей момент Вы понимаете всё верно. Оставайтесь блестящим дипломатом и благоразумным придворным Не вижу причин для беспокойства, если всё так и останется.
Он жестом пропустил Ричарда вперёд и вышел следом, заперев свой кабинет. Криптон был доволен. Конечно, мальчишка юлит, но не настолько, чтобы подставить под удар всю свою карьеру и саму жизнь. Похоже, он намерен играть по правилам и дальше. Это намерение шло в плюс самому молодому советнику и снимало часть тревог с плеч лорда Главного Советника.
Мужчины раскланялись, мимо них прошелестели траурными шелками всё ещё всхлипывающие и вздыхающие дамы.
Криптон степенно направился навстречу командиру страши, спешившего к нему, положил ему руку на плечо и оба удалились из поля зрения Ричарда. Но он мог бы заметить за колонной, на повороте галереи тёмно-коричневое одеяние, обладатель которого, вероятно, с кем-то беседовал. Застать Генри Ли стоящим на месте возможно было лишь когда он был занят страждущими или уже бесстрастными.
По коридорам и лестницам сновали слуги.
Завершалось оформление приёмного зала, для встречи коронованного герцога с небольшой, но статусной свитой.

Ричард:
Ричард выторговал себе вполне достаточно, по крайней мере теперь он мог более-менее спокойно говорить с любым во дворце и за его пределами, это уже не вызовет подозрений. Он ведь теперь крайне заинтересован узнать что-то о беглянке, а ещё лучше — найти ее, и его рвение выяснить хоть что-то через переговоры и разговоры будут выглядеть весьма убедительно со стороны. Конечно, в какой-то момент Криптон может и изменить свое мнение о том, что совет должен оставаться прежним, но пока он не будет видеть в Ричарде явной угрозы, все должно быть более-менее спокойно. Хотя, возможно, за ним все равно будут присматривать какое-то время, а потому все послания ему пока точно стоит отправлять принцессе не лично, а через Годрика, который уже, наверное,ожидает Ричарда в замке или Седрика. Но для Седрика пока были дела здесь. Потому что хотя теперь и была свобода говорить с кем угодно, с лордом Ли ему не стоило слишком уж часто беседовать, чтобы не привлекать к советнику ненужного внимания. Седрик должен был с этим справиться.
Оставался еще один человек, о котором просила разузнать принцесса, но встречу с лордом Растеном стоило оставить на чуть более позднее время, и те, с кем Ричард хотел переговорить сам. И если для встречи с Растеном ему требовался повод, то вот с маркизом Грейзером он мог увидеться и без повода. Разыскал он его без труда, и от него же узнал о том, что вечером ожидается прибытие во дворец Рейнхоллов. И вот это было весьма любопытной информацией, и Ричарду, определенно стоило при этом присутвовать. Он спускался по винтовой лестнице, слегка задумчивый по этому поводу, но в любом случае ему следовало вернуться в замок и все обдумать, прежде, чем явиться ко двору вновь.

Элинор:
Хьюго Рейнхолл с сыновьями и лордами прибыл в Танн.
На позже состоявшемся приёме и пиру самыми внимательными глазами и самыми чуткими ушами был, несомненно, самый молодой из совета пятерых, который в полном составе присутствовал на торжестве. Сразу после приёма покинули общество Генри Ли и Сеймур Вуд, очевидно не сговариваясь, но почти одновременно.
Ещё позже, почти уже ночью в Белом Зале король Алан Риверс с недовольным лицом слушал Виллема Криптона.
— Повторяю, спешка только повредит. И в то, что девчонку найдут живой или претендующей на трон отца может верить только неисправимый фантазёр или...
— Не забывайся, советник! Что ты хотел сказать?! Думаешь, я не могу читать по лицам, думаешь это твоё уникальное умение?!! — он раскраснелся и тяжело дышал.
— Попрошу лорда Ли навестить Ваше сиятельное Величество. Красное вино было отменным, но...
— Ладно, ладно, Вилл. Я не пьян, мне не спокойно.
— Ваше Величество, беспокоиться - моя обязанность, а Вам следует сиять и излучать уверенность. Позвольте проводить Вас, уже поздно, отдых необходим нам обоим.

Ричард:
По возвращении в замок Ричарда уже действительно дожидался Годрик, явно тревожный, но это граф списал на обычное нервное ожидание, коим порой страдал и Седрик, но, когда они остались наедине, Годрик, очень виновато поведал скверные новости из охотничьего домика — о том, что принцесса исчезла. Никто не видел, чтобы она возвращалась в дом, хотя Эмма сказала, что госпожа точно вернулась после  прогулки с графом, потому что то, во что она была одета, осталось в комнате, а принцесса облачилась в свой прежний костюм для верховой езды. Но как она уходила, куда и с кем, никто не видел. И принцесса не вернулась ни вечером, ни поздно ночью, ни утром. По крайней мере на момент отъезда Годрика, и никаких вестей от Эммы о том, что их гостья снова в охотничьем доме, не появлялось.
Ричарда эти известия одновременно разозлили и встревожили. Злился он и на Годрика, и на остальных, чьей задачей было оберегать принцессу.  А теперь, кто знает где она, и вообще в порядке ли она? Она, конечно, могла и просто уйти, решив перебраться в другое, более безопасное место, о котором он не будет знать. Может быть, поэтому она так убежденно и не хотела ехать с ним. Хорошо, если так. Потому что другие варианты были куда хуже: ее явно не сцапали люди нового короля, иначе бы об этом уже было известно во дворце, но она могла повстречать любых других недоброжелателей, начиная с диких животных, и заканчивая бандитскими шайками. А могла заплутать в лесу, а в тех местах плутать можно было долго, а он сильно сомневался, что у принцессы есть достаточные навыки для самостоятельного выживания в таких местах. А еще теперь он понятия не имел, что ему делать.  У него были планы для определенных разговоров с определенными людьми, но с исчезнувшей или более не существующей принцессой, это теряло всякий смысл. Более того, это становилось неоправданным риском для всех, и в случае, если тот же Генри Ли изъявит желание как-то лично встретиться с принцессой или что-то ей передать, то что останется ему самому? Говорить, что он действует в интересах принцессы, но понятия не имеет, где она, и даже, в каком из миров?
Но на вечерний прием идти все равно было необходимо, но вместо разговоров, Ричард лишь слушал, смотрел и помалкивал. И старался не попадаться на глаза Рейнхоллам, хотя еще утром у него были мысли поговорить с Хьюго и напомнить тому о его клятве. Он слишком давно хотел поинтересоваться, значат ли вообще для герцога что-то клятвы. Но это желание было вновь задвинуто в дальний угол, и Ричард вернулся вновь в замок, все еще в скверном настроении и тревогой на сердце.

Элинор:
Утро короля началось ближе к обеду без следа вечерних тревог. Позже, после первых аудиенций, его настроение оставалось приподнятым,  а
Главный советник вышел от него хмуро поджав губы.
"Индюк!" — с раздражением подумал барон. Он шёл к себе и мысли по пути только добавляли раздражения. Не допустил ли он ошибку, проведя в короли Эрстона именно эту пешку? Не разумнее ли было ставить на девчонку? При всех очевидных минусах такого решения, Виллем Криптон вдруг разглядел весомые плюсы. Завещания не обнаружено и хоть других наследников не было, до коронации правил бы Совет пятерых. Убедить её в законности такого положения дел не составляло труда, заручиться поддержкой совета было бы делом одной недолгой речи, а за месяц траура подыскался бы ей удобный Криптону супруг. А что теперь? Он вошёл к себе и притворив дверь, остановился у высокого окна, скрестив на груди руки.
Ранним утром ему доложили о беспорядках вблизи границ герцогства, он вызвал советника лорда Вуда и ознакомил с новостями и своим мнением о них. Но этим проблемы не ограничились. Лорд Сеймур Вуд поставил его в известность, что за день подобные беспорядки вспыхивали и в других провинциальных городах, даже на окраине столицы. В провинции для усмирения, без приказа применять слишком жёсткие меры, были отправлены небольшие отряды военных. Для приведения в чувство столичных бездельников барон выделил часть гвардейского состава, которым так же было приказано выяснить причину, захватить зачинщиков и хорошенько приструнить прочих.
Что это, как не происки кого-то столь же хитрого, сколь и недальновидного? Барон ясно увидел, что наследницу тем же днём вывозят за границу, выждав несколько дней, чтобы укрыть её надёжней, начинают "мутить воду". Симпатии плебеев и их поддержка стоят недорого.
Нет. Слишком дерзко и неразумно. Или?... Нет-нет, некому из тех, кто предполагал смену власти, начать эту партию, он заметил бы подготовку, да и границы были перекрыты довольно быстро, уж не говоря о столице. Скверное совпадение, а пешка в королях — самая что ни на есть правильная.
В сборе совета барон смысла не видел. Каждый знал своё расписание, свои планы и занимался своими делами.
После аудиенции Криптона, король распорядился послать за графом Дортмундом.
— Похвально твоё рвение продолжить служить короне, лорд советник, — Риверс смотрел на Ричарда и гадал с каким бы заданием и куда услать его, чтобы больше не видеть и не слышать.  — Будь верен и ты не лишишься дарованных тебе ранее милостей, лорд Дортмунд. Благодари барона за его леность. Никак не желает сам присматривать за соседями.

Ричард:
Проснувшись утром и завтракая в одиночестве, Ричард поймал себя на мысли, что ему не хватает общества принцессы. Он уснул с мыслями о ней, и проснулся с ними же, но эти мысли несли исключительно деловой характер, они были о том, где она может быть, если исключить варианты, что с приключилось несчастье, и версии того, как ему лучше действовать, чтобы ненароком ничем ей не навредить. Было бы куда проще, если бы у него были хоть какие-то знания о ней и том, что она сама намеревалась делать. Но сейчас мысли были уже совсем не об этом, сейчас он думал о том, что скучает по ее голосу, ее улыбке, по тому жесту, когда она проводила пальцами по лбу, вероятно, даже не отдавая себе отчёт в этом.
Раньше она была для него всего-лишь ребенком, но несколько дней рядом с ней заставили изменить это мнение. Да, конечно, она была все равно неопытной, во многом наивной, но уже точно не ребенком. Возможно, все произошедшее заставило ее повзрослеть всего за одну ночь, а может быть, он просто сумел разглядеть ее внутренний стержень, когда их встречи стали длиннее, чем в пару минут. Смелости и стойкости ей было не занимать, как и решительности — хорошие качества для правителя, и он все ещё надеялся, что ей суждено таковой стать.

После обеда пришло известие из дворца о том, что новый король приказывает явиться. Ричард собрался быстро, однако в этот раз взял с собой воспитанника.
— Что мне нужно будет передать лорду Ли? — глаза Седрика были полны энтузиазма, ему очень хотелось принимать участие в важных делах, и роль связного в тайном деле была ему очень по душе, однако ответ наставника его разочаровал.
— Ничего, занимайся своим делом и учись — это все, что требуется.
— Я думал, я буду полезным, — Седрика хотелось поспорить и возразить что-то весомое, но получилось скорее жалобно. Он поймал строгий взгляд Ричарда и, поджав губы, умолк и отвёл взгляд.
В холле дворца они расстались, и Седрик отправился разыскивать лорда Ли, а Ричард — на прием к королю.
— Я рад быть полезен королевству, — Ричард склонил голову в знак признательности за оказанную милость, хотя на самом деле никакой милости тут не видел, ни прежде, ни тем более сейчас. Он прибыл в эту страну, лишившись имени, титула, наследных земель и семьи. Позже прежний король подарил ему титул графа и часть королевских земель, но титул был куда ниже прежнего, а земли... они, конечно, были куда меньше тех, которые принадлежали некогда его семье, но их недостаток был не в этом, а в том, что это были чужие земли, это был не родной север. Ричард тогда оценил широкий жест прежнего короля, но это не могло ему заменить того, что он когда-то потерял, а ещё это была не только щедрость, но и необходимость: оставайся он прежним человеком без титула, его дипломатические способности не имели бы силы, большинство правителей других стран просто не приняло бы в качестве переговорщика человека низкого титула и тем более человека без оного. Поэтому слова нового короля вызвали у Ричарда лишь внутреннюю улыбку. Но тот наверняка и не был в курсе таких нюансов биографии Ричарда, и, видимо, первый советник, решил этим не делиться с новым королем, как и тем, что нужно посулить графу Дортмунду, чтобы получить его безграничную преданность.
— У каждого из нас свои таланты, Ваше Величество, и у барона их немало, ему есть на что направить свои лучшие качества на благо королевства, — Ричард говорил негромко, слегка склонив голову и глядя прямым открытым взглядом, — и я благодарю Ваше Величество и Первого советника за оказанное доверие, для меня честь служить короне.

Элинор:
Риверс не допускал мысли, в отличие от других, что на заговор барона наложился чей-то и девчонку вывезли за границы страны сразу же. Она где-то рядом и скорее всего не дышит, но ему нужно было доказательство. Так или иначе, он не упомянул о ней и поручений по этому поводу дипломату не дал. Что вызывало раздражение короля при одном упоминании о Дортмунде, сам он внятно бы ответить не смог. А Криптона никто об этом не спрашивал.
Его Величество благосклонно кивнул, заканчивая аудиенцию и поднял руку в благословляющем жесте, вместо короткого взмаха, учтивые речи и верные акценты смягчили взгляд.
— Ступай. И помни: благодарность — залог благополучной жизни.
Спускаясь по великолепной широкой центральной лестнице, Ричард на несколько секунд поравнялся с медленно поднимающейся парой немолодых мужчин. Герцог Хьюго Рейнхолл и барон Виллем Криптон держались, как равные и вели оживлённую беседу. Герцог хмурился, барон хранил на лице спокойное выражение. Проходя мимо Ричарда разговор они не прерывали…
— Говорю Вам, Виллем! Благословлены богами отцы, чьи сыновья лишены порока упрямого своеволия.
— У меня дочери — несколько рассеянно отозвался барон, обдумывая предыдущие слова гостя.
— Мало всего этого! Вы ведь заметили? Наглец прибыл вчера на приём, едва не опоздав, и куда-то умчал, сразу после обязательной части!  Со мной должны быть оба сына на аудиенции. Оба, Виллем. Клянусь, он выведет меня из терпения — лишу наследства, останется без графства.
Главный советник ответил не сразу и, если бы Ричард заинтересовался обсуждением легкомысленного поведения непослушных отпрысков, то услышать продолжение разговора уже не смог бы, они разминулись.
Советник Ли сказал правду, говоря Ричарду, что найти его во дворце труда не составит, но Седрику пришлось побегать. Он увидел приметное одеяние на статной фигуре в стороне от дорожки к парку с ротондами в компании нескольких гвардейцев. Молодой человек, ускорил было шаг, но замялся, не желая прерывать явно тяжёлый разговор этих людей. Заметив, что они прощаются, направился к группе.
— Вам сообщат, когда сможете навестить его — советник возложил руки на плечи двоих, стоящих близко гвардейцев и обвёл глазами всех семерых. — Поймите, раны заживут, горячка отступает, но меня тревожит его разум. Однако, я уверен, ваш командир и товарищ вернётся к вам. Дайте ему и мне время.
— Благодарим Вас, лорд Генри! — чуть ли не хором отозвались гвардейцы.
Если Седрик разбирался в знаках на гвардейских плащах и был внимателен, заметил бы, что эти бравые ребята из отряда принцессы — миниатюрная корона, увитая цветущим жасмином — под самым воротником плащей.
Гвардейцы прошагали мимо Седрика, а граф Ли, обернувшись, пригласил жестом следовать за собой, в сторону дворца.
— Вы, юноша, вероятно и есть воспитанник лорда Дортмунда? Напомните Ваше имя — советник остановился и повернулся к молодому человеку.
Он улыбнулся в бороду и представился сам.
— Граф Генри Ли, лорд советник совета пятерых, ... — он прервался. — Вы можете обращаться без титулований. Лорд Ли достаточное обращение, чтобы ни с кем не спутать, согласны? Не забивайте голову мишурой. Это первый совет.

Ричард:
Ричард склонил голову ниже на прощальные слова короля, впрочем, на короля он походил мало, сложно было поверить, что в нем и правда течет какая-то часть королевской крови. Ни капли степенного благородства, скорее вояка низшего ранга, усевшийся на трон и нацепивший корону, и едва ли отличался послушанием, но, вероятно, Криптон умел внушить ему нужные мысли и заставить действовать в нужном ключе, раз уж усадил его на трон. Но такой через время, осмелев, того и гляди уберет всех, кто ему неугоден, без оглядки на последствия, и Криптон очень может быть в числе таких неугодных, вероятно, даже венчающим этот список. Но, наверное, у Первого советника был припрятан козырь на этот случай. Хотя это при прежнем короле у барона была хорошая защита, основанная на ошибках короля, в прежние времена, если его хотя бы заключили под стражу, поднялся бы невероятный бунт и среди военных, и в столице, и во дворце. Сейчас же, после такого переворота, даже  казнь первого советника не вызвала бы особых эмоций. Горожане и военные бы на это никак не отреагировали, после убийства короля, это бы уже не вызвало волнений, а среди знати сейчас пробегающие волнения были лишь о собственных жизнях, а не об общем принятом укладе. Кто-то, вероятно, и выскажет свое неудовольствие, но не более того. И такое положение дел было бы на руку принцессе. Если, конечно, с енй не приключилась беда.
Спускаясь по лестнице, Ричард не стал окликать приветствием ни барона, ни герцога, тем более, что с последним у него не было ни малейшего желания встречаться без острой на то необходимости, и уж тем более склонять голову как перед независимым правителем. Но обрывок разговора, который до него долетел, Ричарда заинтересовал. Куда это сорвался сын герцога сразу после приема? Маловероятно, что откликнулся на зов принцессы. Наверное, она могла бы передать тому весточку через Ивара Брэйна, но она бы стала связываться со старшим представителем фамилии, и не только из соображений этикета, а хотя бы потому, что только герцог мог решать, откликаться на подобный зов или нет. Но это все были лишь догадки и предположения, и все, что пока оставалось графу, это продолжать прислушиваться и наблюдать.

Седрик с нескрываемым любопытством оглядел гвардейцев, никого из них, он конечно, не знал, но он старался прислушиваться ко всем разговорам во дворце и старался отмечать какие-то детали, которые могли быть важными. Хотя граф ничего от него не требовал, и никакого задания не дал, Седрик все равно надеялся, что заметит или услышит что-то полезное, о чем сможет рассказать наставнику, и все же оказаться полезным. Граф хвалил редко и только за дело, впрочем, как и отчитывал, и Седрик очень хотел вновь получить хот бы его одобрение, если не похвалу. А то, что происходило сейчас, вызывало в юноше и некий романтический восторг, он знал, что сейчас его граф находится в опасности, что наследная принцесса в беде, и ему мечталось проявить себя, и войти в историю борцом за справедливость, видеть восхищение в глазах наставника и сыскать личную славу.
— Все верно, милорд! Мое имя Седрик, и я безмерно благодарен Вам за возможность познать Ваше искусство, — юноша говорил вполне искренне, а его глаза вновь загорелись жаждой знаний.
Когда граф говорил про то, что воспитанник прожужжал все уши, то очень сильно преувеличил, но Седрик и впрямь хотел  познакомиться с врачеванием ближе, и жажда его была сильна, хотя обмолвился с графом он об этом лишь раз, и не просьбой, а вскользь и невзначай.
— Благодарю, лорд Ли, я запомню Ваши слова, — Седрик кивнул с широкой улыбкой. Он знал графа Генри Ли, был о нем наслышан и не раз видел во дворце, хотя ранее и не был ему представлен, но теперь при личной встрече этот человек нравился ему еще больше.

Элинор:
— Седрик — с удовольствием повторил имя лорд. — Это славное имя, на удивление редкое, но славное. Уверен, лорд Дортмунд смог бы рассказать Вам о великом носителе этого имени, славном Короле-Воине древности Седрике, по прозванию — Звёздный свет.
Граф Ли, услышав только имя, без именования рода, если не понял причины, то ясно видел следствие. Что ж, просто Седрик - весьма недурно. Имя и вправду редкое и действительно увековеченное в глубокой древности, когда родов-то толком не было. Лорду советнику было достаточно имени молодого человека.
Глаза выдавали улыбку, прячущуюся в белоснежной бороде, когда граф Ли вновь взглянул на спутника уже проходя мимо стражей у входа во дворец. Вели сейчас лорд этим молодцам провести спарринг, и снабди поединок эффектным комментарием, пожалуй страна лишилась бы ученика лекаря и приобрела оруженосца или, чем боги не шутят, даже стразу готового гвардейца, а то и Воина.
— Прошу — широким жестом лорд распахнул дверь, пропуская вперёд юношу.
Это помещение по размерам не уступало просторному и длинному кабинету Главного советника, но внутри выглядело меньше из-за столов, уставленных пузырьками, бутылочками, коробочками и непонятными сверкающими предметами, чем-то похожими на миниатюрные копии заморских мечей и кинжалов; шкафов и шкафчиков; чучел и макетов... Первым впечатлением любого вошедшего было ошеломление и уверенность, что попал он в тайную комнату колдуна-алхимика из сказки.
Стоя за спиной Седрика, он подождал какое-то время, давая возможность молодому человеку осмотреться и немного успокоить волнение от увиденного, а волновались все, кого лорд Ли впускал в этот зал, кто от восторга, кто от непонимания.
— Что ж, а теперь идём туда, с чего начинают все — он мягко приобнял Седрика за плечи и так же стремительно, как во дворец из парковой зоны, вывел из дворца к Лекарскому Дому.
— Сегодня не будет для Вас заданий. Наблюдайте, Седрик. А завтра я смогу уделить Вам больше времени и мы подыщем Вам занятие.
Он, пригласив жестом следовать, направился в отдельную палату в самом конце длинного коридора с рядами дверей.
— Храните молчание — тихо предупредил он перед дверью и они вошли.
Лежащий, едва заметив движение двери, напрягся и сел, переводя взгляд с одного вошедшего на другого.
— Ты! Ты здесь... Ты отпустил её? Я не буду мстить, если так... — он начал пылко, но закончил неуверенным тоном. — Галахад, ответь! Что с ней?
Седрик стоял за спиной лорда Ли и в его тени, очевидно, раненый обознался, приняв его за кого-то сходным ростом и возрастом, а может и внешностью.
— Тише, тише, Ивар — лорд сел на край постели и положил руку на его часто вздымающуюся грудь. — Это Седрик, он никого не должен отпустить, на сколько мне известно.
Он говорил медленно, мягким, но уверенным тоном.
— Позвольте я осмотрю раны
Тот, не сводя распахнутых глаз с Седрика, кивнул, но повернулся на бок только когда убедил себя, что обознался. лорд медик откинул с его ног покрывало.
— Прекрасно, лучше, чем я ждал. Еще несколько дней и Вы сможете шагать, бегать, скакать верхом и надеюсь, танцевать — позже, уходя он объяснит Седрику, что остановить кровь было не сложно, но перерубленные связки...
Сам он впервые столкнулся с таким ранением. Руки, плечи, грудь, спина и живот, голова, те же ноги, но не подколенный сгиб! Что это была за дуэль, с кем был столь странный поединок?
Человек, которого лорд Ли назвал Иваром, возрастом был ровесником его лорда Ричарда, но странный ищущий взгляд, взмокший лоб и эти странные раны делали его более похожим на юнца, чем взрослого человека.
— Не важно, это всё совершенно неважно! — вновь разгорячился, притихший было раненый.
Он повернулся и крепко схватил советника за руку, которую тот не отнял.
— Так что же важно? — он протянул руку за пузырьком с тёмной жидкостью.
— Я говорил, Вы не верите! — он с силой откинулся на подушки, так, что кровать жалобно скрипнула.
Но послушно выпил, поданное графом лекарство и отпустил его руку.
— Я выйду, но я могу опоздать, поймите! Нори, Нори в ужасной опасности!
— Никуда Вы не опоздаете — спокойно возразил граф. — Через несколько дней Вы спасёте всех, кого только пожелаете.
Когда они вышли, Ивар тихо застонал сжав зубы, как от невыносимой боли.
— Он Вас напугал, Седрик? — они шли обратно во дворец. — Иногда так бывает, при ранениях отравленным оружием. Воины желают поквитаться с колдуном, спасти фею... Но у него... У него очень правдоподобный тем не менее бред. А вредит он своему выздоровлению собственной пылкостью. Знаете ли о чём спросил впервые открыв глаза, когда оказался тут? Он спросил, видел ли я Северную звезду. А получив честный ответ, что если и видел, то не распознал, он попросил привести к нему того, кто видел. Понимаете, Седрик? Но, я не теряю надежды, осталось вывести остатки яда и ему станет легче, а свет звёзд и спасения принцесс останутся в прошлом.
К лорду подбежал посыльный и сообщил, что милорда желает видеть Его Величество. Советник тепло попрощался с Седриком до завтра или когда Седрику будет угодно и направился к королю.

Ричард:
— Меня назвали в честь отца, — с явной гордостью отозвался Седрик, — он был оруженосцем графа, но пал в бою в прошлой войне в битве при Бракаде.
Это и было причиной, почему юноша назвал только имя — его отец был безродным и погиб слишком рано, не успев даже рыцарем стать, и Седрик его совершенно не помнил, но гордился им по рассказам матери и редким оброненным фразам графа, который забрал его на воспитание несколько лет назад.  Но истории про короля древности Седрик слышал не раз. Если воспоминаниями граф делился очень неохотно, то вот легендами и сказаниями прошлого — весьма щедро.
Седрик последовал за лордом, но когда переступил порог кабинета, на какое-то время замер практически на пороге, обводя восхищенным взглядом кабинет. Это богатство можно было рассматривать часами, но взгляд Седрика задержался в первую очередь на многочисленных склянках.
— Вы все это используете в работе? — юноша обернулся на лорда, не скрывая восхищения, поспешил отойти в сторону, так как понял, что фактически застал в дверях, наверняка мешая лорду войти.
На следующее указание лорда Седрик кивнул, сделавшись предельно серьезным. Он всегда был довольно любопытным, любил задавать вопросы, но если его просили молчать, то он умел усмирять свою говорливость. Но когда раненный заговорил так пылко, уперев в него взгляд, Седрик растерялся, но ничего не произнес, лишь перевел взгляд на лорда Ли, который прошел вперед, опускаясь на край постели больного. Он действовал спокойно и степенно, не выказывая ни удивления, ни активного беспокойство, и Седрику тоже стало спокойнее, он уже расправил плечи, в которые было вжал голову, потому что несколько мгновений ему казалось, что человек, принявший его за какого-то Галахада, сейчас вскочит и приставит к его горлу нож. Теперь первый страх юноши отступил, и он теперь лишь внимательно наблюдал за действиями целителя и слушал все, что тот говорит, а когда настало время уходить, бросил на больного прощальный, немного сочувствующий взгляд.
— Немного, — чуть помедлив, все же признал Седрик, отвечая на вопрос лорда Ли честно, пусть эта временная слабость и не делала ему чести.
— Северную звезду? Из сказок? — недоверчиво переспросил Седрик, но в его голове что-то щелкнуло, и после того, как он попрощался с лордом Ли, и направился было разыскать своего наставника, он остановился и после коротких раздумий вернулся в дом лекаря. Он не знал, правильно ли поступает, и волновался, но теперь вовсе не о том, что больной может на него напасть, а потому что не хотел ни разозлить своего нового учителя, ни разволновать больного, но ему казалось необходимым вернуться.
— Сэр? - Он вошел тихо, прикрыв за собой дверь, ступая осторожно, но все же приближаясь к постели больного.
— Вы ведь Ивар Брейн, верно? — в его голове, наконец сложились имя, которым лекарь назвал больного и гвардейцы из личной стражи принцессы. Капитана гвардии Седрик никогда не видел, но слышал о нем несколько раз от своего наставника.
— Лорд Ли сказал, что Вы спрашивали про Северную звезду. Я не тот, кто ее видел, но мой наставник знает все истории о ней, и... — Седрик не был уверен, что граф Дортмунд видел ее, хотя это ведь была северная рыцарская реликвия, и утеряна была совсем недавно, поэтому скорее всего все же граф ее видел, — и думаю, что он ее видел. Может быть, мне что-то ему передать? Не уверен, что смогу привести его сюда, но я готов передать слово в слово все, что Вы скажете, если это может чем-то помочь.

Элинор:
Воспалённые глаза, в которых недоверие сменялось надеждой и обратно, не отрываясь следили за вошедшим. Лекарство его немного успокоило и он не пытался вскочить и кинуться на вошедшего, забыв о том, что ноги его не удержат.
— Да, это моё имя — прохрипел он и откашлялся, прочищая горло.
Он слушал и губами повторил почти каждое слово, произнесённое Седриком.
— Послушай! Вот. Я капитан гвардейцев, моё имя — Ивар Брейн и мне двадцать девять лет. Я нахожусь в королевском Лекарском Доме — он устало откинулся на подушки и перевёл дыхание. — Я не брежу. Просто что-то помню, как в тумане. Лорд говорит — несколько дней! Это очень долго!
Он замолчал, сжав кулаки и зажмурив глаза. Он должен был рассказать, но не мог припомнить — кому, он понимал, что Элинор ищут разные люди с разными целями и опасался выдать её не тем ушам. В голове мутилось, но становилось яснее, медленно, но становилось.
— Кто твой наставник? — он надеялся, что память подскажет тот или нет, но память молчала, хотя он точно знал, что этот советник был доверенным её отца.
Казалось его разорвёт на части от охватившего волнения и сомнений. Ивар тряхнул головой, сразу зажав виски ладонями и посмотрел в глаза Седрика. Он решился.
— Да. Передай — он очень медленно, с усилием сдерживая порыв, взял в свои руки ладонь юноши, стараясь не сжимать. — Скажи лорду Дортмунду.
Он собрал все силы, чтобы построить фразу не способную навредить Нори...
— Скажи ему так: Та, кому он не обещал досказать о Северной Звезде, не по своей воле гостит у соседа.
Он резко отпустил руку Седрика и во взгляде его теперь было как-то пусто, словно он смотрел сквозь юношу, стены, куда-то далеко и готов был умереть от бессилия что-то сделать.
Поймёт тот, кто должен понять, а если он, Ивар, ошибся - что ж, бред после ранения отравленным оружием, это он и сам уже сознавал, советник Ли знал толк во врачевании. Если бы он мог находиться в этой палате неотлучно...
— Галахар?! Ты! — воскликнул капитан, снова погружаясь в туман и забывшись тревожным сном.

Ричард:
Седрик сел на край постели, так же, как сделал совсем недавно лорд Ли, и теперь страх юноши отступил совсем, он уже не волновался, но он смотрел на капитана гвардейцев с вниманием и толикой сочувствия, но он ему верил, верил, что тот не бредит, может быть и прежде не бредил, просто изъяснялся не совсем понятно.
— Граф Дортмунд, — с готовностью ответил Седрик и огляделся вокруг. Он не знал, что хочет найти, но ему хотелось как-то помочь раненому, и он искал взглядом что-то вроде таза с холодной водой и полотенцем — такое он видел несколкьо раз в замке, когда лекарь старался сбить жар у графа, но тут ничего такого не увидел, и решил, что может, оно и к лучшему, вдруг это может и навредить?
Седрик вернул взгляд на Ивара Брэйна, едва тот вновь заговорил, и дважды шепотом повторил озвученную фразу, чтобы ничего не перепутать и не забыть.
— Я передам слово в слово, — пообещал он, а затем поднялся, поправил одеяло гвардейца и сочувственно погладил того по плечу, — поправляйтесь капитан, а граф не оставит даму в беде.
Седрик покинул дом лекаря, направляясь уже в сторону холла, чтобы разыскать наставника. Он не знал, кто такая Нори, и сомневался, что граф тот человек, кому предназначалось загадочное послание, но верил, что его лорд в любом случае как-то поможет бедолаге, если не сам, то через кого-то. Но завидев своего наставника, шагающего ему навстречу, вдруг засомневался, не сочтет ли лорд Ричард слова капитана таким же бредом, каким его счел лорд Ли.
— Как успехи? — осведомился Ричард, и кивнул Седрику в сторону выхода из дворца, — Я так понял, что на сегодня твое пребывание здесь окончено?
Седрик с воодушевлением рассказал свои впечатления о лорде Ли, и его кабинете, о том, что завтра лорд обещал ему задание, а сегодня он был лишь наблюдателем, пока лорд хлопотал у постели больного. И лишь, когда они отъехали от дворца и оказались одни на дороге, Седрик пересказал ему о больном подробнее, включая и то, как после вернулся, и слова, которые просил передать капитан. Он то и дело посматривал на графа, но по его лицу было сложно что-либо прочесть, он даже бровью не повел, и Седрик решил было, что оправдались его опасения, и все это было лишь бредом раненого.
— А ты боялся, что будешь бесполезен, — с усмешкой произнес Ричард и ускорил ход коня так, что Седрику пришлось его догонять.
— Так Вы знаете, о ком речь?  — юноша явно обрадовался, а затем его взгляд сделался слегка хитрым, — И кто же эта Нори, которой Вы рассказывали о Северной звезде?
— Каким именем назвал тебя капитан? — Ричард пытался понять, о ком из соседей может идти речь, чтобы решить, что с этим делать, и сколько у него времени. Он в любом случае собирался сегодня вернуться в охотничьи угодья, только не в дом, а наведаться к знахарке. Надежды найти там принцессу было ничтожно мало, но он рассчитывал обратиться к ведунье за тем, о чем никогда не просил. Но, вероятно, получится обойтись и без этого. Теперь все его мысли были сосредоточены вокруг этого, и Седрик, видя озадаченный вид своего наставника, смолк с расспросами, хотя ему было невероятно интересно, но он уже привык к тому, что лорд рассказывал ему ровно столько, сколько считал нужным, и ни словом больше, сколько вопросов ему не задавай.

Элинор:
Когда Седрик выходил от забывшегося капитана гвардейцев, открылась соседняя дверь и из неё спиной вперёд вышла девушка, судя по одеянию — прислужница Храма. Выкатила тележку в которой стояли короба и что-то в них тихонько позвякивало при движении. Девушка подняла на неожиданного посетителя ясные, добрые серые глаза, улыбнулась нежной улыбкой и вошла в комнату Ивара.

Ведунья не хотела в это верить, мало ли кто, заплутав, скачет мимо, редко, а случалось, но выглянув в окно, убедилась, что это именно он. Она нахмурилась и качая головой достала уголёк и высушенные пласты древесной коры, заменяющие ей бумагу, если нужно было сказать что-то длиннее "Едем!" или "Проваливай". Только с той звёздочкой она обходилась без записей. Да, похоже, пропала звёздочка...
Она подошла к двери и распахнула её, кивнула, поворачиваясь обратно в дом — заходи!.
Женщина указала Ричарду на стул, отошла и вернулась, поставив на стол кувшин с настоем из ягод и молодой листвы — успокаивающий, душистый, утоляющий жажду, успокаивающий страсти и просто вкусный. Подала кружку. Не сопроводила свои действия никакими жестами, они друг друга видели не первый раз.
После этого сложила стопкой листы своей бумаги и села напротив.
— Потерял — одними губами, по лицу не понять, спросила или знала.
Взяла в руки уголёк и начала писать.
"Вечер. Поздно. Дитя едет встретиться с другом."
Она задумалась, вспоминая и продолжила.
"Друг её провести во дворец обещал. Проститься с родителем. Я ей краски живые дала, научила, как лицо менять. Боялась дитя, что узнают во дворце."
Под живыми красками подразумевались растительные красители, артисты из бродячих трупп скупали такое добро, где только видели.
"После прощания дитя думала укрыться в Храме. А я знаю вашего брата. Друг или нет. Решил бы, что у него надёжней, чем в Храме."
Она повернула к Ричарду лист, глядя на него сердито, но внимательно, готовая читать по губам. Не удержалась и спросила беззвучно
— Ты потерял или тот друг?

Ричард:
— Меня больше интересует справедливый суд над Рейнхоллами, а не над испуганным котенком, пустившим в ход когти, когда его загнали в угол, — в глазах Ричарда загорелся мстительный огонек, абсолютно оправданный по отношению к северному герцогу, и вполне понятно, по какой причине его в этом случае так мало интересовала сбежавшая принцесса, которую после его донесения все еще велик шанс поймать, но месть которой была бы абсурдна, наверное, для любого на его месте. Но ответа на это Ричард не ждал, по крайней мере сейчас, он по сути лишь высказал свое пожелание если ен принять участие в этом суде, то по крайней мере наблюдать за ним.
Ричарду помогли подняться, но его хватило лишь на несколько шагов, после чего он провалился с черноту и открыл глаза уже лежа где-то в другом месте.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Годрик вложил в руки принцессы бокал с водой, но слегка придерживал на случай, если он выпадет из ее рук. Бокал не выпал, но дрогнул, расплескав часть воды, но слуга даже бровью на это не повел, лишь взял бокал в свои руки, приподнял подушки за головой принцессы повыше, как доводилось ему делать прежде уже не раз, пусть и не с ней.
— Пейте маленькими глотками, понемногу, иначе Вам станет плохо, — он вернул бокал в ее руки, но готов был забрать его, если понадобится, но на сама после пары глотков отставила его в сторону.
Она прикрыла глаза, и он вновь взял в руки полотенце, немного отжав его и вновь проведя по лицу и лбу. Обычно так сбивали жар, но ей явно нужна была вода, и кожа ее впитывала тоже, понемногу, но восстанавливая необходимый запас. Он намеревался оставить ее отдыхать, но она заговорила, и открыв глаза, не сводила с него взгляда.  Он выслушал ее молча с мрачным выражением лица. В отличие от нее, да и от самого графа, он понимал, отчего Ричарду было плохо, и дело было совсем не только в открывшейся ране. И это было глупо. Может, и объяснимо для семнадцатилетнего мальчишки, но не для тридцатилетнего графа.
— Если я сделаю это сейчас, это может сильно навредить графу. Он скажет, что Вы сбежали в сторону западного порта, и ближайшие дни Вас будут еще более усиленно искать, но, возможно не только там, и если найдут, моему господину придется сложно, — ему и вправду была безразлична принцесса, а еще он недолюбливал ее отца и презирал ее деда, но он был готов выполнить ее просьбу просто потому, что если она исчезнет из жизни графа, но не останется в какой-то безопасности — это будет наилучшим вариантом для его господина.
— Граф велел мне передать Вам некоторые новости из дворца, которые могут быть Вам полезны, но для начала Вам нужно восстановить силы, в таком состоянии Вы даже до двери самостоятельно не доберетесь. Что касается Вашей просьбы, я могу отвезти Вас в Храм, но только после того, как это станет более безопасным, — вообще у Годрика было одно предложение к принцессе, о котором не знал граф, и которое та, скорее всего отметет, но он пока не стал его озвучивать и сомневался, стоит ли вообще. Она скорее всего не согласится из гордыни, но вариант был по его мнению хорошим: она сама бы был сыта, в тепле, с крышей над головой, в безопасности, ее бы никто не узнал, даже граф — он уверен в этом — но могла бы побыть нужное ей время так, получая нужные вести, а потом убраться подобру-поздорову куда подальше, и там уж, как Боги ей помогут.

Элинор:
Дворцовые пустословы называли Лекарский дом Храмом Белого Отца в пику другому, чёрно-мраморному. Ричард был уже переодет в просторные хлопковые одежды, перевязан и напоен усмиряющим кровотечение и боль прохладным отваром.
— Советник, — к нему подошёл лорд Ли. — Вижу, проснулись. Как чувствуете себя? Могу я чем-то Вам быть полезен?
Он уже осмотрел Ричарда, да и в работниках дома был уверен. Их было всего трое, остальные — приходящие сиделки и помощницы, которые менялись, но всегда были полезны свободные добрые руки. А мастеров, как в любом деле, было немного.
— Ещё слишком рано, но, если юноша не передумал, сегодня явится Ваш воспитанник. Хотите ли, чтобы он был при Вас или занять его, чтобы не докучал?
———————————————
Элинор перехватила своими руками руку Годрика, когда он ещё поправил подушку за её спиной.
— Годрик, я не хотела и не хочу ему ничем повредить, — она держала его руку в своих, словно боясь, выпустит — и он не поверит ей. — Хорошо. Если нельзя сейчас, тогда потом.
Отсрочка — не отказ. Она коротко улыбнулась: "Выпьем за это". Отпустила чужую руку, взяла бокал, отставила уже пустой.
— Годрик... — она что-то хотела сказать, в глазах загорелся зеленоватый огонёк, но быстро погас, и Элинор не без труда нашла замену несказанному. — Скажите, в этом доме я найду другую одежду? Это платье провело ночь на чердаке...

Ричард:
Ему понадобилось несколько минут, чтобы осознать, где он, и сфокусировать взгляд. Все вокруг еще плыло, а голова гудела, но голос подошедшего он узнал сразу.
— Лорд Ли, — едва ли не шепотом отозвался Ричард, ощутив, что в горле снова пересохло. По дворцу уже наверняка ползли слухи о том, что граф нашел принцессу, и теперь лишь от Генри Ли зависело, не рухнет ли эта легенда. Криптона Ричард мог обмануть, но вот главный целитель с первого взгляда определит, что удар кинжалом, якобы нанесенный принцессой, получен отнюдь, не в ночи и едва ли женской рукой. Но Ричард надеялся, что не ошибся в лорде, и тот сохранит этот маленький нюанс в тайне.
— Я буду признателен, если Седрик не узнает обо мне, — Ричард поморщился, услышав о воспитаннике, он о нем совсем позабыл, а если тот узнает, о его состоянии, то одними волнениями дело не ограничится — обидится, что Ричард не взял его вчера с собой, и попробует проявлять ненужную инициативу, — он юноша пылкий, может наделать глупостей.
А если услышит про Рейнхоллов, то наверняка их наделает, с него станется ринуться к северянам и вызвать на поединок, который для него в любом случае закончится плачевно — в лучшем случае позором, а в худшем — добьется дуэли, и останется калекой.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Годрик несколько минут молчаливо смотрел на принцессу. Было похоже, что она говорила искренне, но... еще он видел, что она играет в женские игры, может, и не нарочно, может, и без расчета, но играет в леди и своего рыцаря.
— В этом доме нет женской одежды, но я привез некоторые вещи, которые Вам могут подойти, Ваше высочество, — ему показалось, что спросить она хотела что-то иное, но она ему была не госпожа и не королева, поэтому выяснять он не стал.
— Я могу предложить Вам надежно спрятаться ото всех, получая при этом информацию, которую мой господин будет узнавать во дворце, — по крайней мере Годрик очень хотел верить в то, что вид господина был очень обманчив, и он, как обычно, встанет на ноги уже через день или два. По крайней мере сегодня вернется домой, отлежится в собственной постели, — но об этом никто не будет знать, кроме нас с Вами, и Вам придется пойти на некоторые жертвы — поступиться с Вашей красотой.

Элинор:
Лорд Ли взял бокал с чистой водой, без трав, сел на край постели Ричарда и просунул свободную руку ему под голову.
— Я придержу, — он поднес бокал к губам графа. — Садиться Вам до завтра не советую.
Он встал, поставил бокал и посмотрел в глаза напротив.
— Хорошо, лорд Ричард, потому и спросил. Не беспокойтесь, без Вашей просьбы от меня никто ничего о Вас не узнает, — спокойно ответил лорд Ли на просьбу. — Отдыхайте, уже к утру станет гораздо легче.
Коротко поклонился и вышел, прикрыв дверь.
———————————————
Криптон доложил королю о "новом" преступлении пропавшей. Результатом визита стали выкрики глашатаев по всей столице и дальше. "Поймавшему преступную беглянку..." и "Обнаружившему тело преступ...". На словах и гвардейцам, и воинам, и сыскарям было велено рыть носом землю, заглядывать в каждый тёмный угол.
Результатом выкриков глашатаев стали новые беспорядки. Сторонники запущенного со стороны границы слуха о том, что законная наследница с супругом скоро воссядет на трон, сходились в уличных битвах с теми, кто верил, что чертовка отравила отца и чуть не убила высокого лорда из замка.
Для приведения в чувство добрых селян и горожан гвардейцам были выданы приказы...
После незапланированной аудиенции Криптон отправил слугу к Хьюго Рейнхоллу с запиской, в которой просил о наискорейшей встрече.
———————————————
Она кивнула на ответ об одежде. А то, что верный слуга Ричарда сказал следом, её невероятно удивило.
— О чём Вы говорите, Годрик? Я не могу ни понять, ни догадаться.

Ричард:
Ричард с благодарностью посмотрел на лорда Ли и за воду и за обещание, и откинулся обратно на подушки, закрыв глаза, когда за лекарем закрылась дверь. Но в голову пришла еще одна мысль. Ему стоило увидеть капитана гвардейцев, всего на минуту, но стоило.Хотя при мысли об этом ему становилось неприятно. Он попробовал уснуть, но назойливая мысль крутилась в голове, и поэтому, когда в комнату вошла то ли помощница лорда Ли, то ли сиделка, он слегка приподнялся на подушке.
— Как чувствует себя капитан Ивар Брэйн? Мне нужно его ненадолго увидеть, — Седрик вчера говорил, что капитан выглядел скверно, но что лорд Ли обещал, что через несколько дней тот встанет на ноги, если сам не будет мешать своему выздоровлению. И Ричард полагал, что всего несколько слов могут его успокоить. Его бы успокоили. Он бы хотел услышать такие слова вчера и накануне, а не терзаться мыслями и скверными догадками.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

— Сегодня Вам здесь безопасно, может быть, еще будет завтра, но потом Вам нужно будет спрятаться где-то еще, — Годрик считал, что уже завтра ей будет сложно вообще дойти хотя бы до конца квартала, чтобы не привлечь внимания. Поймают ее может и не совсем сразу, но она была хорошенькой, обращала на себя внимание, скрыть это могла лишь ночь, а в ночи ей было бы уже не затеряться в толпе, — Вы могли бы спрятаться в замке графа. Я могу Вас привести туда под видом прислуги, я так часто делаю, поэтому никаких вопросов это ни у кого не вызовет. Само-собой, Вам нужно будет переодеться в подходящее платье, и я взял такие с собой. Но, чтобы вас никто не узнал,  Вам нужно спрятать лицо. Есть одно средство — сок корня ядовитой молли. Если его сок попадет на кожу, то вызовет зуд, а кожа несколько дней будет выглядеть, как после сильного ожога. Наносить его каждые пять дней, и Вас никто не узнает, пока вы им пользуетесь. Неприятно, но действенно, тем более, люди не любят смотреть на увечья, большинство будет сразу отводить взгляд. На лицо и руки — с такими руками, как у вас никто не поверит, что ими делали хоть какую-то естественную работу. А у меня будет повод поручить Вам что-то простое: убирать комнату графа, приносить воду или ужин. И лучше Вам при этом стать немой. Голос и слова Вас выдадут не хуже рук, а будете помалкивать — не ляпнете ничего среди слуг, и граф в Вашем присутствии не будет осторожничать в словах и отсылать, когда я буду задавать ему вопросы о делах. Когда решите, что безопасно уйти — никто Вас искать не станет и внимания на это не обратит.  Через неделю или две, думаю, я смогу Вас отвезти в Храм, хотя в таком виде Вы и сами сможете уже туда добраться. Не спешите только с этим. Скорее всего искать Вас сейчас станут и по всем монастырям, выясняя, есть ли новые послушницы среди монахинь и им подобным. В первые дни Вашего побега искали, сейчас начнут вновь.
Он изложил свое видение, но на самом деле не верил, что она согласится на такое. Не королевское это дело — изображать прислугу, да еще и в таком виде. Но все остальное, что можно было бы организовать, он бы не смог держать в секрете от Ричарда, а ему совсем не хотелось, чтобы он снова лез в это все. Пусть лучше считает, что принцесса ушла из дома, продолжив свой путь самостоятельно. Ее не найдут в ближайшие дни, и он постепенно успокоится, поймет, что не его это дело — война королей.

Элинор:
Лорд Ли отдал необходимые распоряжения, напомнил почаще заглядывать к лорду Дортмунду, чтобы у того не было искушений подниматься за чем-либо, и направился во дворец, как всегда, стремительно и вместе с тем величественно.
Он не спросил у Ричарда, что побудило доверенного советника убитого отца оболгать дочь, да хранят боги бедную девочку. Не хотел тревожить? Нет. Хеймерик давно уже не задавал вопросов, ответы на которые не изменят что-то к лучшему. И не рвался никогда в жизни в политику и не ввязывался в битвы за троны. Будь в нём хоть капля тщеславия! Но и капли не было. Лорд Ли шёл по галерее в своей "рясе", словно парил над восхитительным рисунком паркета, подгоняемый бризом.
———————————————
— Ох, милорд, да что Вы говорите! Мне лорд Генри голову снесёт, — она засмеялась.— Видели его меч? Запретил он такое с того раза, как двое гвардейцев в этом доме драку устроили, и их заново зашивать пришлось. Уж простите, голову-то не снесёт, это я Вам для смеха. Но огорчится, ох, не любит он, когда кто пообещает, да слово нарушит. А он со всех берёт, кого сюда пускает помогать.
Она увлажнила его виски чем-то с ароматом лимона и мяты. Предложила воды или настой от боли.
— Поправляйтесь, Ваше Сиятельство, да сами и навестите, кого захочется. А если наш капитан раньше Вас встанет уходить, скажем, чтобы зашёл — пообещала девушка.
———————————————
Элинор слушала с интересом, но при словах о замке графа взглянула на Годрика с подозрением и грустной улыбкой. Вот уж не от него бы... Но перебивать не стала. Средство такое — лучше актёрского грима, тут она была согласна.
Годрик умолк, а она взглянула на него и попросила не уходить пока, но дать ей чуть подумать и, если ему не трудно, ещё воды.
Она сама подправила подушку за спиной и дождалась, пока Годрик встретится с ней взглядом. Помолчала, прекратила молчаливый разговор и начала слышимый.
— Годрик, всем Ваш план хорош, но сами видели. Мне и глаз нельзя будет открыть, — она грустно улыбнулась, вспомнив, сколько слышала о своих удивительных, колдовских... — А ещё я благодарна Вам за откровенность, и тем же отвечу. Не смогу пообещать, что продержусь, ни слова ему не говоря. Случайно раскроется обман, и Вам... Нет, он дурного Вам не сделает, но будет расстроен. Мне ли Вам рассказывать, Годрик?
Она попыталась встать, но, наверное, слишком резко, её кинуло на подушки. Ей стало весело — вспомнила куклу, только ту клали, она вскакивала, а Элинор — кукла наоборот. Веселье пропало, как появилось, быстро.
— Но, Годрик... А что, если Вы мне сюда принесёте то средство, я оденусь в простое, но только не в Ваш замок, а к ведунье! Как думаете, Годрик? Она немая и старая, и у неё больная помощница, это если ещё кто-то искать там будет. Только Вы меня потом оттуда заберите в Храм, не забудьте.

Ричард:
Ричард выслушал ответ женщины и понимающе кивнул:
— Простите меня, миледи, ни в коем случае не хочу, чтобы Вы нарушили данное обещание.
От воды Ричард отказался, и от настоя сначала тоже, но потом передумал. Попрощался и остался вновь один. Он выждал немного, сделал глубокий вдох и медленно, осторожно сел в постели, опираясь руками позади себя. Лорд Ли не рекомендовал садиться, но ведь и не запрещал. А о вставании и вовсе ничего не говорил. Нет, Ричард, конечно, понимал, что это ничего не меняет, и главный лекарь не обрадуется такому, если узнает, но ему нужно было сделать еще одно дело. На этом его миссия будет выполнена, и он вернется в постель, и больше не поднимется без нужды. А цели и чувство долга всегда его вели уверенно и поднимали на ноги без проблем. Сейчас это было не совсем без проблем, и ему приходилось делать паузы, делить движдения на этапы, давать себе отдышаться и прогнать туман в голове. И все же он вышел из комнаты, прошел к ближайшей комнате, понятия не имея, куда ему на самом деле нужно, но ему повезло, и за первой же дверь он обнаружил того, кого искал. Ивар был один, но Ричард оглядел комнату и перевел дыхание, убеждаясь, что они одни.
— Ивар Брэйн, твоя леди в безопасности, — в общем-то это и все, что он хотел сказать, но почему-то задержался, помедлил, а затем добавил, — она рада, что ты остался жив, и надеется, что ты скоро поправишься.
Последнего принцесса не говорила, но ее лицо оарилось таким облегчением, а в словах слышалась такая радость, что этого и не требовалось говорить. Конечно, она желала скорейшего выздоравлению своему капитану, защищавшего ее всеми силами.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Годрик молча отошел к столу, чтобы налить в бокал еще воды, затем вернулся и протянул его принцессе.
— Слуги взгляд не поднимают, да и в глаза им никто не смотрит, исключая тех, кто близок господам, — он не находил в глазах принцессы ничего особенного, он видел зеленые глаза не раз, да, серые и карие встречались куда чаще, голубые, но и такой оттенок был далеко не редкостью. Конечно, принцессе наверняка пели множество дифирамбов по этому поводу, но у простой девушки такое отметят только лишь если она сама приятной наружности.
— Дело Ваше, — он равнодушно пожал плечами. Ему на самом деле было все равно, он и ожидал, что она откажется. Он поднялся с места и вышел в другую комнату, но вернулся через пару минут с вещами.
— Здесь два платья и обувь и платок, кошель — тройка золотых, немного серебряников и горстка медяков, — не ахти какая сумма, но больше у прислуги и не может быть, даже после расчета за работу. Он выкладывал вещи на стол — все то, что обычно бывало у низшей прислуги, меняющей одну работу на другую, ничего лишнего, но какой-то минимальный запас, включая скудную провизию на два-три дня. Он выложил все, и положил на стол и сумку, в руках остались лишь свиток, на который он посмотрел, чуть нахмурившись, и баночка с мазью. Баночку он передал принцессе, не открывая, потому что сам слишком хорошо знал, как она действует — соприкасаясь с кожей, она стягивала кожу, покрывая корками, меняя черты лица, обезображивая, если оказывалась на лице, но и на руках эффект был впечатляющий.
— До Храма Вы и сами доберетесь. Из деревни с любой телегой до Тана, а там и до Храма, — он был готов быть посыльным по приказу Ричарда, готов был делиться с ней тем, что не услышит сама в замке, но ездить передавать какие-то вести он не собирался. Хочет идти своим путем — скатертью дорожка. Ему Гринбеллы — враги чуть меньшие, чем Рейнхоллы, но лишь чуть. Если бы не принципы Ричарда, сдал бы принцессу кому угодно и просто так.
— Граф велел, чтобы я рассказал Вам о том, как обстоят дела во дворце. Если, конечно, Вам это нужно, — он посмотрел на принцессу вопросительно, потому что нюансов там было много, которые скорее всего придется подробно объяснять, и если ей это не нужно, то он не станет тратить на это время. И по его разумению, принцессе это было не особо важно. Ричард почему-то видел в ней будущею королеву. Годрик в ней видел девицу королевских кровей, не понятно, чего желающую и на что вообще рассчитывающую.

Элинор:
Ивар сразу посмотрел на вошедшего и не понимал, перепутал он свою комнату или что. И слова не сразу понял. А как показалось, что понял, сам испугался, что неверно. У храброго капитана голова пошла кругом от известий тут, в двух шагах от королевского дворца.

— Ты тот, кто ей о звезде не обещал досказать? Ты её отбил у Галахада?! Так? — Ивар испытующе, с надеждой и сомнением смотрел на Ричарда.
Он хотел уже сказать, чтоб тот сел, не стоял столбом, он жаждал подробностей, но понял характер раны и промолчал, просто ожидая подтверждения.
———————————————
Элинор слушала ответ, глядя на старину Годрика чуть ли не с нежностью. У них там все такие? Губы тронула улыбка. Один спасал жизнь, второй вернул к жизни, и оба, боги!, оба потом надевают свои хмурые физиономии и говорят слова, от которых... Милый "злой" Годрик.
— Благодарю Вас за всё, — она взяла баночку и поставила рядом с бокалом. — А что за свиток?
Одежда и небольшие деньги, всякие полезные мелочи, он гениально всё подготовил.
— Да, конечно, я смогу добраться сама. Не сердитесь, я ещё иногда забываюсь, — она подумала, что если он сейчас просто вышвырнет её из дома, она не сможет на него рассердиться, странные мысли приходят иногда на ум.
Посягать на его услуги она, конечно, не хотела.
— Я хочу услышать, что там происходит, конечно, хочу, — там мой дом, подумала она, уж ты-то, ворчун, должен понимать.

Ричард:
На вопросы Брэйна Ричард лишь кивнул, задержав на нем взгляд, рассказывать подробностей он не собирался, но подумал, что его стоит предупредить. Если Рейнхоллов станут с пристрастием допрашивать, об Иваре может зайти речь, и тогда ему лучше вовремя исчезнуть.
— Но может статься, что всплывет правда о тебе, так что будь осторожен, не огорчай свою даму, капитан, — сделав вдох, Ричард покинул комнату гвардейца и вернулся в свою, почти так же медленно, как шел из нее. Он улегся в постель и закрыл глаза. Он сделал все, что должен был, и теперь, ему вроде как должно было стать спокойно, но внутри было просто пусто, и эта пустота поглощала и боль, и температуру, и время вокруг, поэтому он не заметил, в какой момент снова уснул.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Годрик вновь нахмурился, глядя на свиток. Он сразу советовал Ричарду отдать его принцессе, но тот полагал, что это лишнее, и написанное там уже не имеет значения и веса. Однако теперь решил, что это может пригодиться принцессе в будущем, но Годрик считал, что именно теперь лучше принцессе его и не отдавать. Особенно с ее то осмотрительностью. Он долго спорил на этот счет с Ричардом, но ослушаться прямого приказа не мог, поэтому протянул его в руки принцессы.
— Завещание Вашего отца, — он ответил на ее вопрос, хотя, раскрыв документ она бы и так прочла это в первых же строках. В документе говорилось о том, что в случае смерти короля по любым причинам, именно она становится наследницей престола, однако первые три года будет набираться опыта, и утверждать ее действия и решения будет не Совет, а лорд-протектор, коим король обозначил Ричарда Дортмунда. Этим документом она могла подтвердить, что какие бы о ней не ходили слухи, именно она и только законная наследница трона. Однако, если о завещании станет известно раньше срока и не тем людям, то от лорда-защитника избавятся очень быстро и любыми способами. И руку к этому приложит не только король, но и большая часть Совета. Лорды-протекторы не назначались королями уже больше трех сотен лет, Совет давно забрал эту инициативу, а в Совете главную роль всегда играл Первый советник короля. Кроме того, к завещанию прилагалась королевская печать. Новому королю, как представителю другой династии, она была за ненадобностью, хотя во дворце ее долго искали, но принцессе она бы пригодилось, если бы она вернула свой трон.
— Граф говорил, что во дворце сейчас каждый сам за себя, вокруг первого советника собралась группа его сторонников, но сейчас он уязвим, и если во времена Вашего отца, его смерть повлекла бы за собой вспышки бунтов и по селениям, и в армии и внутри дворца, то сейчас это не вызовет яркого отклика. Найдутся недовольные этим, но никто не станет поднимать из-за этого волну. Сейчас все пытаются нащупать новую твердую почву под ногами, смотрят на Криптона, как на надежную скалу, но не вступятся за него, если он пойдет ко дну. А ваш главный враг в первую очередь Первый советник. А новый король вспыльчив, скор на расправу, но не блещет умом, недальновиден, без Криптона скорее всего сам себя погубит, если не успеет запугать достаточное количество важных людей. Коронация состоится сразу после последнего дня траура. До этого момента не будет подписано никаких соглашений и союзов, ни торговых, ни политических. Пока король не коронован, все взаимодействия с представителями других стран парализованы, и ограничены лишь словами, не имеющими силы, — Годрик перечислял факты, а как их будет использовать принцесса, его уже тоже не касалось, он лишь надеялся, что ему не придется многое пояснять, в конце-концов, он и не настолько был посвящен в рабочие дела графа, чтобы знать все тонкости политики.

Элинор:
— И ты будь здоров! — искренне ответил Ивар.
И чего вздыхает, дурень? Рана заживёт, выйдет отсюда и доскажет то, чего не обещал. Он улыбался. А кулаки сжались сами собой. Галахад.
———————————————
Она взяла свиток и прижала к груди. Она прочитает слова, написанные родной рукой, потом, когда добрый ворчун уйдет. Печать! Надо к ней и перстень... Она чуть не обратилась к Годрику, чтобы он поискал по поверхностям рядом с креслом, но вовремя остановилась. Сама. Встанет и сама найдёт. У него лицо уже не просто хмурое, он минуты считает, чтобы закончить с ней тут.
— Благодарю, — почему-то перехватило дыхание.
Она слушала так внимательно, как если бы ей пересказать надо было слово в слово. Слушала, и что-то сразу ложилось на сознание и не было удивительным, что-то повторяла про себя.
— Годрик, — она попыталась, и у неё получилось встать.
Положила рядом с баночкой и печатью свиток и, очень стараясь идти не качаясь, и тоже преуспела в этом, подошла к верному слуге.
— Что бы Вы себе ни думали, а я догадываюсь, хоть и не хочу, — она улыбнулась, глядя на него серьёзно продолжила. — Я Ваша должница. Сейчас я никто и сама нуждаюсь в помощи, но я намерена вернуться домой. И тогда Вы можете напомнить, а я верну долг.

Ричард:
Годрик стоял в нескольких шагах от постели, если бы вставал Ричард, он бы непременно шагнул ближе и поддержал бы, а то и постарался бы уложить обратно в постель, но здесь он даже не шевельнулся. Хочет вставать и идти — пусть идёт, это не его забота. В этот раз у него не было приказа оберегать и хранить. В прошлый раз был, и за то, что с этим он не справился, он уже поплатился.
Он тихо хмыкнул на ее слова. Он, конечно, явно демонстрировал ей свое отношение, но она точно не догадывалась, что ещё он о ней думает, может быть, на ее же счастье.
— Не моя, я лишь выполняю приказ своего графа, а это, — он кивнул в сторону вещей, — для его безопасности и спокойствия.
Да, он проявил инициативу в помощи ей, но отнюдь не из добрых чувств, это тоже было лишь заботой о господине.
— И я не верю обещаниям королей, пока вы в нужде, они у вас всех одинаковые, — он едва ли не фыркнул, потому что легко мог представить, как нечто подобное она говорит Ричарду.  Красивая, молодая, испуганная нападением, одна среди волков, осиротевшая в один момент, лишённая всего, обещает своему рыцарь помнить его помощь, обещает отблагодарить и выражает признательность мягким теплым голосом, долгим взглядом в глаза. Конечно, это отзовётся в сердце Ричарда. Пусть он так и не стал рыцарем Северной звёзды, клятвы он впитал ещё с молоком матери. Пусть его звезда стала падшей, в душе он рыцарем быть не перестал. И хотя Годрик понимал такую реакцию господина, его это не переставало злить.  Глупо было верить таким словам и взглядом, глупо было ввязываться в эту войну, глупо помогать ей.

Элинор:
— Его — само собой. И с ним за век не расплатиться, это Вы тоже понимаете. — Ей невыносимо захотелось его обнять, девушка с трудом удержалась и добавила: — Я сказала, Вы услышали. Верить не прошу.
Да за одну эту баночку его орденом и поместьем наградить мало! Пусть сверлит её взглядом, пусть проклинает, если ему легче. Она вернётся домой и не станет припоминать ему этих слов.
Элинор давно не ощущала такого подъёма. Да, первоначальный рыхлый, наивный план развалился из-за глупого помутнения. Лишь бы Ивар поправился и не винил себя в произошедшем. Забылась именно она сама. Но теперь, получив такой жестокий урок, она не сделает и не скажет ничего лишнего. Ей хотелось верить, что сможет это лишнее верно определить.

Ричард:
Годрик на мгновение плотно сжал губы. Воистину. Как и ее отцу — во век не расплатиться, поэтому он и не стал расплачиваться и даже пытаться не стал.
— На этом свои указания я выполнил, и оставлю Вас, только заприте за мной дверь, здесь не самый безобидный район, — на этом Годрик направился к дверям, не прощаясь, но торопясь. Ему хотелось поскорей вернуться в столицу, во дворец, справиться о здоровье господина и вернуть его домой.

Тем временем во дворце появился Седрик в приподнятом настроении, предвещающий новый интересный день. Сегодня лорд Ли обещал ему задания, и у него чесались руки от нетерпения.
— Доброе утро, лорд Ли, — Седрика едва ли не подбежал к старцу, завидев его узнаваемые одежды, — я не слишком рано? Или... не поздно? Я могу приходить раньше, если нужно, если я буду полезен.

Элинор:
Она усилием воли заставила себя молчать, пусть последние слова будут за ним.
Если бы девушке показали её саму месяц назад, она поразилась бы, сколь многому научилась, будучи «в бегах». Она, конечно, с удовольствием и большой охотой не знала бы половины, но другая... Другая половина знаний и умений была не нужна ни принцессам, ни королевам, а потому недоступна. Провожая Годрика до двери и желая ему мысленно доброго пути, ей хотелось бы, чтобы он застал и лорда Ли, и чтобы рана Ричарда скорее зажила, и чтобы Ричард и Ивар стали друзьями, и чтобы была сама здорова старая ведунья, и чтобы у Иллины и Эммы счастливо складывались жизни, и... Она была переполнена чувством благодарности.
Годрик вышел, Элинор повернула ключ в замке, покачнулась, улыбнулась себе и подумала, что завтра точно надо что-то и поесть.
———————————————
Советник Ли заметил юношу, но дал ему возможность «увидеть первым».
— Доброе, Седрик, — Хеймерик тепло посмотрел на молодого человека и приобнял, задавая направление. — Вы замечательно точно выбрали время. Редкое умение, сегодня в Лекарский не идём.
Он убрал руку с плеча Седрика, и теперь они просто шагали рядом. Конечно, юношу надо было бы именно в Лекарский и вести, оттуда начинали все, но там был велик шанс, что услышит имя или увидит в некстати открытую дверь. А Дортмунду волноваться не стоит, как и любому, кто там находится.
— Догадался, куда идём? — ласково улыбнулся лорд-лекарь. — Я не обманывал тебя, говоря, что начало в другом месте. Но знаешь ли что? Почти в любом правиле есть исключения.
Они подошли к уже знакомой Седрику двери, советник повернул ключ в замке.
— Прошу!
Теперь он не собирался сразу уводить посетителя, они вошли, граф прикрыл дверь.
— Сейчас у тебя разбегаются глаза, но это пройдёт, когда придёт понимание. Подумай и скажи, а я сразу предложил бы пройти, — он как-то грациозно обошёл несколько столешниц, ничего не зацепив ни рукавами, ни драпировкой. — Подойди сюда, Седрик. Вот тетради. В них собраны рецепты порошков и микстур от разных хворей. Есть указатель по болезням. Видишь? Есть алфавитный. Рисунки — вот рядом. А на этом столе образцы.
Лорд Генри извлёк откуда-то две тёмные склянки с жидкостями и колбу с делениями, на треть заполненную порошком сине-серого цвета...
— Способен ты работать самостоятельно? При помощи того, что я показал — тетради, рисунки, образцы, определи, где тут средство для заживления обожжённой кожи, где средство от удушливого кашля, а где микстура от больного горла. Если закончишь до того, как я вернусь — вот ключ. Но, думаю, я застану тебя где-то тут.
Граф искренне улыбнулся, глядя на интерес и азарт молодого человека.

Ричард:
Седрик посмотрел на лорда с легким недоверием, когда тот сказал о замечательно точном времени, но пришел к выводу, что тот не издевается, а правда так считает, и просиял. Лекарь повел его не в лекарский дом, как ожидал юноша, а в свою сокровищницу, и Седрик активно закивал головой. Он вновь зачаровано рассматривал многочисленные скляночки, и задание у него вызвало явный восторг. Он с готовностью было взялся уже за тетради, но остановился и поднял взгляд на своего учителя.
— Лрд Ли, я должен Вам признаться: вчера, когда мы закончили, и Вы пошли к королю, я подумал  о словах того раненного капитана, и о том, что Вы сказали, что его беспокойство не дает ему пойти на поправку. Поэтому я без Вашего позволения вернулся к нему, и сказал, что знаю людей, которые слышали о Северной звезде, и я могу передать послание, если ему это поможет. Я хотел, чтобы ему стало спокойнее. Он в порядке? Ему лучше? Можно мне будет его навестить? — Седрик говорил немного виновато, потому что наверное, ему все же нельзя было ходить туда одному, но он хотел снова увидеть гвардейского капитана, и сказать ему, что все передал, успокоить его еще раз.

Элинор:
Он собирался выйти и оставить Седрика осваиваться и проявить способности к самоорганизации, если таковыми обладает, но остановился и повернулся.
— Слушаю.
Немного виноватый вид не скрывал желания нанести визит капитану. Граф не удивился, о нём постоянно кто-то справлялся, но то — его братья по оружию и те, кого он учил оружие правильно использовать. Что ж, а у этого мальчика чуткое сердце в придачу к обычной для его лет пылкости.
— Это признание делает Вам честь, Седрик — ответ без улыбки, с долей уважения и легко перейдя на "ты" на "Вы", как за ним водилось.
От чего зависел выбор обращения он не задумывался.
— Могу заверить, что Ивар идёт на поправку, беспокойного бреда от него не слышали, яд покинул его тело, раны заживают. И, разумеется, ты сможешь с ним увидеться. Выполнишь задание, после я готов буду выслушать твои впечатления и проверить результат. Тебе надо определиться  — для чего ты хочешь получить эти знания? Создавать лекарства или использовать их. Ты не глуп и хорошо воспитан, не думаю, что мы тратим время, для удовлетворения любопытства. Я не ошибаюсь, Седрик?
———————————————
Вернувшись в комнату, Элинор первым делом переложила перстень к печати и свитку, потом разложила все, принесённые Годриком вещи. Тут осознала, что не спросила, где она находится? Что вокруг? Сколько и куда они ехали, она бы под пытками не вспомнила. Но, решила, что это разъяснится само собой, когда спросит у горожан или селян. У кого-нибудь спросит.
Взяв двумя руками свиток, уже понимая, что не сможет сдержать слёз, села в кресло и развернула документ. Но она не могла предположить, что будет одновременно и улыбаться, и досадовать, хлопнув по подлокотнику ладонью.
Какое-то время она с тихой грустью обводила пальцем узнаваемо написанный родной рукой текст.
———————————————
Криптон получил ответ от Хъюго, что на шестой час вечера ему назначена аудиенция, а до того он, Хъюго - к услугам Криптона.
Но, когда договорившись о встрече, Главный советник подходил к беседке в вишнёвом саду, оказался первым и прождав и добрых полчаса, в раздражении вернулся в кабинет.

Ричард:
Седрик ожидал выговора, и думал, что лорд Ли разозлится или, еще хуже — расстроится. Ему не хотелось его огорчать и разочаровывать. Главный королевский лекарь становился для него учителем, и потому столь же уважаемым человеком, как и граф, а еще о понимал свою ответственность. Если он делает что-то плохо и неподобающе, то бросает тень и на своего наставника. Но, к счастью лорд, кажется не разозлился и не огорчился, а его слова о том, что капитану не стало хуже, и что его можно будет навестить, вызвали на его лице улыбку.
— Нет, лорд Ли, не ошибаетесь, — теперь Седрик уже просиял улыбкой, — я хочу помогать другим, и готов для этого прилежно учиться и трудиться.
Когда старец оставил его, Седрик вновь взялся за тетради, пролистав каждую, пытаясь понять, по какому принципу они составлены, чтобы быстрее в них ориентироваться и находить нужное. Таким прежде он, конечно, не занимался, но граф учил его разбираться в домашних книгах учета, поэтому методическая работа, требующая сосредоточенности и внимания уже не была для него новой.  Он бегло просмотрел все тетради, затем взял одну из них, по указателю болезней нашел ожоги, посмотрел на средства, которые перечислялись уместными для этого, и мог бы быстро сопоставить состав рецептур тому, что видел в склянках на столе, и быстро определить из трех средство от ожогов, но стал читать все, потому что ему было интересно понять, почему приведено ен одно-единственное, а разные, и в чем отличие одних от других.

А пока Седрик с удовольствием погрузился в мир новых знаний, ко дворцу прибыл Годрик. Ему стоило некоторых усилий убедить стражников, что его дело важное, и что во дворце находится его господин. Во чертог его, конечно, не пропустили, оставили дожидаться, пока известят лекаря о том, что он слуга одного из его пациентов и хочет забрать своего господина домой, если уже можно.

Элинор:
— Вот и славно. Не люблю, знаешь ли ошибаться — он ответил добрым взглядом на сияние улыбки. — Оставлю тебя, не позабудь про ключ.
А про себя подумал: "Неделя. Не раньше мальчик поймёт, хочет ли изучать и что именно. "Помогать людям", подумать только... Но вопрос между тем был понятным."
Мальчишка-оруженосец перехватил советника Ли между его лабораторией и кабинетом Главного советника, куда вызвали лорда Ли, направляющегося в Лекарский дом, перехватив раньше.
— Вас почтительно просят — второй раз максимально таинственно ответил парень на простой вопрос.
Граф Ли, поняв, что больше потратит времени на переспросы, вышел к главным витым воротам дворца. Одного взгляда на троицу — два стража и проситель, в который раз убедился, что в стражи идут особо одарённые мужчины. Кивнул обоим и подошёл к невооружённому пикой человеку.
— Советник Ли. Чем могу помочь?
Выслушав ответ, одарил обоих стражей укоризненным взглядом и жестом пригласил дворецкого Ричарда следовать за собой, разумеется, не заходя в сам дворец.
— Раньше я пытался объяснять, но они меняются, и я сдался — пояснил Хеймерик. — Лекарский дом на территории дворцовых парков, но не во дворце же! Вас должны были направить от первых ворот, извините этих молодцов.
Лорд Ли ценил не только своё время и хуже убийств и предательств, сразу на третьем месте видел опоздания. Что поделать, изредка, но и он исполнял не статусные обязанности, чтобы не терять времени на вызов слуги.
— Вы навестите своего лорда, но заберёте ли домой, мы с ним решим на месте. Я подержал бы его ещё пару дней, это меньшее. Но, если он пожелает уйти — возражать не могу и не буду.

Ричард:
— Я понимаю, — Годрик кивнул, несколько обескураженный тем, что главный лекарь и королевский советник говорит с ним не как со слугой — для господ это было большой редкостью. И одно дело, когда это твой господин, которому ты и слуга, и друг, и верный советчик, но когда это чужой тебе лорд — это воистину удивительно, — в эти времена, полагаю, они осторожничают, опасаясь за безопасность и нового короля.
— Каков Ваш прогноз? Рана очень плоха? — осторожно спросил Годрик, привычно, как полагается слугам, не поднимая взгляда на собеседника, но искоса на него все же взглянул, чтобы прочитать прогнозы по лицу. Сам он очень хотел верить в то, что его господин, как и обычно, быстро встанет на ноги, отоспится пару дней, и уже будет на ногах, но он помнил утреннюю бледность и то, как Ричард, кажется, едва стоял на ногах, хотя так и не позволил ему помочь, и сердце Годрика не покидала тревога.

Ричард же, провалившись в сон, несколько раз просыпался, открывал глаза, обводил взглядом комнату и почти сразу засыпал вновь. Он спал короткими урывками, но хотел забыться сном надолго. Еще несколько раз заглядывавшие в комнату помощники лорда Ли, предлагали ему настой, воду и еду, но он от всего отказывался и снова закрывал глаза, мечтая вновь уснуть, и желательно надолго. На него напала апатия, и ему не хотелось совершенно ничего, и по большому счету на все было наплевать. Однако, когда он в очередной раз открыл глаза на тихие голоса и повернул голову, увидев своего верного слугу и лекаря, его взгляд вновь стал заинтересованным.
— В безопасности, — Годрик поймал взгляд своего господина, и поспешил ответить на немой вопрос, который прочел в глазах, но постарался ответить так, чтобы это звучало более-менее нормально и при лекаре, — Я выполнил все поручения, мой лорд.
Получилось не ахти как хорошо, но не так уж и плохо. Мало ли какие указания давал ему господин, лекарь спрашивать не станет, а ответы звучали нейтрально, вот только после них, казалось, граф потерял всякий интерес к происходящему вокруг, и это заставило Годрика нахмуриться.

Элинор:
— Советник — короткий приветственный поклон Ричарду, перевел взгляд на Годрика. — Когда закончите разговор, найдите меня в комнате справа от этой.
Он решил, что совершить третье, из его личного списка, преступление против Криптона - не преступление вовсе. И вышел — у него было, чем занять голову. А этим двоим, само собой, надо поговорить. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, теперь лорд на смену капитану старается себя уморить. Эпидемия? Он покачал головой. Войдя в свободную комнату, не закрывая за собой дверь, сел к столу, готовому к работе и стал что-то записывать.
———————————————
Главный советник Криптон пребывал в состоянии близком к умопомрачению. Внезапно выстроенная, идеально выверенная почти выигранная партия дала трещину и начала разваливаться.
Рейнхоллы со странным демаршем. Риверс о допросе и аресте слушать не стал - это международные отношения, мало ли что ваш любимчик напел, найти и допросить девчонку!
Риверс, сиятельный наш, чуть ли не на визг изошёл, споря с ним и настоял удвоить усилия по поискам пропавшей и по сути никому уже не опасной девицы. При этом его самого не покидало отвратительное ощущение, что она же и мутит народ и находится в столице.
О народе. Не затихают беспорядки, то тут то там, а сил утихомирить не хватает, все ищут иглу в стоге. В результате проявляют чрезмерную жестокость, даже на взгляд Риверса.
В довершение,  чёртов лорд лекарь не показывается, а послали за ним изрядное время тому...

Ричард:
Их оставили наедине, но по сути Ричард услышал все, что хотел, подробности его не интересовали. Раз в безопасности, значит Годрик застал ее в доме, передал все, что требовалось, снабдил необходимым. Предложений и пожеланий он никаких передавать не просил, поэтому на этом все.  Но Годрик от него ответов хотел, поэтому, когда дверь за лордом Ли закрылась, Ричард вновь перевел взгляд на своего верного слугу, единственного, кто был с ним здесь в столице все время, прибыв вместе с ним с севера.
— Я в порядке. Лорд Ли мастер своего дела, и я скоро встану на ноги, — он говорил слегка вымучено, но глядя в глаза и довольно уверенно.
— Забрать тебя в замок? — Годрик помнил, что граф очень не любил находиться в подобном положении вне дома, и прежде, если король и предлагал воспользоваться услугами королевского лекаря, всегда отказывался, предпочитая восстанавливаться дома, пусть и  силами куда менее способного лекаря.
— Как скажет лорд Ли, с ним я спорить не буду.
— Ты скверно выглядишь, Ричи, — Годрик все еще хмурился, глядя на своего господина, и слова о том, что он готов действовать по указанию лекаря и уверенность про то, что скоро встанет на ноги, были хорошим знаком, но ему все равно не нравилось то, что он видел.
— Я просто устал. Мне нужно отдохнуть, — на этом Ричард закрыл глаза, хотя спать ему не хотелось, но хотелось остаться одному.
Годрику ничего не оставалось, кроме как, высказав теплые пожелания, оставить господина одного и, как и просил лорд-лекарь, найти его в соседней комнате.
— Граф Дортмунд сказал, что будет выполнять Ваши предписания, милорд, значит, мне стоит вернуться через два дня? — он услышал до этого про то, что два дня — это по меньшей мере, но если бы граф был дома ему было бы все же спокойнее.

Элинор:
Советник Ли поднялся навстречу заглянувшему Годрику.
— Вам тоже кажется это странным, не так ли? Не рана виновата, она превосходно заживает, но если он в таком апатичном состоянии лорд Дортмунд решит где-то погеройствовать, попадет в кровать снова. Пусть побудет тут. Не упускать же мне случай, когда с моим мнением не спорит пациент? — невесело пошутил Хеймерик.
Он уже взялся за ручку двери палаты Ричарда.
— Да, через два дня проведайте. Если он сам себе не помешает, рана затянется окончательно и я отпущу вас обоих. Но кто был тот коновал?.. — риторический вопрос о предыдущем способе заживления растворился в воздухе. — Доброго дня, уважаемый.
Кивнув на прощанье посетителю, вернулся к Ричарду.
— На Вас жалуются добрые сиделки — он сел на край кровати и взял руку Ричарда, пульс соответствовал возрасту и состоянию покоя. — Вы отказываетесь от еды и лекарств, а это не дело. Могу я как-то Вас убедить не вредить себе?
Ему было проще с капитаном, тот рвался спасать принцесс. А такое выражение лица Генри Ли наблюдал в трёх случаях. Тоска по родине. Тоска по женщине. Сожаление о своей неисправимой ошибке.
— Я постараюсь помочь, но против Вашей воли бессилен. Поверьте, махнув на всё рукой, Вы не исправите, того, что не даёт Вам покоя. И попросту потеряв время, под давлением обстоятельств или пробудившейся охоты к жизни, Вы вернётесь в ту же точку. Так может позволить себе пробудиться сейчас?
———————————————
Элинор, помня пояснения Годрика, боялась наносить мазь и не напрасно. Ей показалось, что она умрёт немедленно, если нанесёт ещё каплю. Она попробовала на небольшом участке кожи.Но всё же, позже, решилась. выбора она не видела, а этот был гениален.  Несколько часов, уже одетая в неприметную одежду, снаряженная мешочком с мелочью, она, прикусив губу, превращалась в кого-то другого.  В импровизированный карман, созданный не сразу, но удачно — из завязанных узлов на нижней юбке, спрятала туда перстень, печать и документ.
Она нашла набор для писем, села за стол и исписала несколько листков. За это время кожа немного привыкла и слезы перестали раздражать её заново.
Одно письмо было для Годрика. Остальные два отправила к перстню и печати в потайной карман.
Письмо Годрику  сложила и положила ровно на середину комнаты, придавив графином с водой. Не сможет не заметить. Как она не смогла не написать ему.
В письме Элинор благодарила Годрика за всё. Написала, что почти полностью воспользовалась его идей, но не подводя под удар ни его, ни его лорда. Она будет в порядке, даже если ему, Годрику плевать. И она ничего не забудет. А если ему не трудно, когда будет поблизости, пусть он передаст её привет ведунье и девушкам из прислуги Эмме и Иллине.
Не стала заканчивать принятыми формулами, это просто добавит ворчуну раздражения.
Она вышла из дома, заперла дверь, положила ключ на край верхней ступеньки, подумала немного, оторвала кусочек ткани от платка и им обернула ключ.
Осталась довольна.
Отошла, напомнила себе смотреть вниз, из за этого, через несколько шагов чуть не попала под копыта и услышала в свой адрес неприятное. Ничего. Она сможет. Она идёт домой.
Вдруг, ещё дом виден, стук копыт.. Годрик? Зашла за кустарник. Она хотела убедиться, что сообразит где ключ, когда дёрнет дверь.

Ричард:
Годрик мрачно поблагодарил лекаря, а на вопрос о коновале сказал лишь, что на этот вопрос может ответить только граф. В словах лекаря была доля истины — под присмотром лорда Ли Ричард явно не станет вновь ввязываться во что-то, а значит скорее поднимется с постели, и не попадет туда в третий раз. Это его немного обнадеживало, поэтому, хотя и в скверном настроении, но он направился прочь, чтобы вернуться в замок, там было еще много других, насущных дел, не связанных с политикой, но требующих внимания. Леди Дортмунд не существовало, а потому повседневные дела замка граф вел самостоятельно, а в его отсутствие за ними присматривал Годрик, и с учетом, что последние пару дней им обоим было не до этого, а перед этим они официально почти две недели отсутствовали в стране, дел должно было скопиться немало, и вернувшись домой, лорд наверняка захочет с ними ознакомиться.

Ричард открыл глаза, скорее на голос, чем на движение.
— Меня спрашивали хочу ли я принять настой от боли или поесть, я таких желаний не испытываю, но если это нужно, то я спорить не буду. Я готов выполнять все Ваши предписания, лорд Ли, что будут в моих силах, — он равнодушно пожал плечами. К нему действительно никто не обращался со словами, что ему нужно что-либо сделать, были вопросы лишь о том, не желает ли он, и он отказывался, не ведая, что это кому-то докучает и создает проблемы.
— Исправлять мне нечего, лорд Ли, — Ричард отозвался с легкой усмешкой, потому что, как раз, если бы у него было, что исправить, ему было бы проще, он бы строил планы, обдумывал варианты, и его голова была бы занята этим, а у него внутри было пусто. Все, что он должен был сделать, что зависело от него, он сделал.
— Я просто устал, — добавил он, отводя взгляд, и это было правдой, он чувствовал глубокую безмерную усталость, словно двадцать лет жизни в столице вдруг разом упали на его плечи.

Элинор:
Нет, не Годрик. Всадник проскакал мимо. Ну, дожидаться она не хотела и пошла просто вперёд, надеясь выйти на какую-то дорогу, а не тропинку между домов.
Идти пришлось довольно долго, но наконец она выбралась на какой-то тракт. Радоваться было некогда, нужно было как-то попасть в столицу и не просто куда-нибудь.
Один всадник испугался её, другого она, телега была набита чем-то пахнущим так сильно, что Элинор шагнула с тракта назад к лесу. Солнце уже клонилось к закату, когда совершенно измученная замарашка была подсажена в седло, за спину какого-то добросердечного воина.

— В таком случае, отдыхайте. Я научу наших дам не спрашивать. А Вы простите мне неуместные предположения — возраст, что тут сказать. Иногда кажется, что ты видел всё. Отдыхайте.
Граф Ли зашёл ещё к нескольким, оставил указание и отметил отдельно чтобы с Дортмундом были повнимательней и обходились без вопросов. Лекарство вовремя, вода и питание соответственно возрасту, другое горячее или холодное питьё и беседы  — по его желанию.
Он всё же добрался до кабинета. Главного советника ему в таком состоянии видеть ещё не доводилось. Тот был.. растерян.
После направился к Седрику.
— Как успехи, юноша?

Ричард:
— Я благодарю Вас, лорд Ли, за все Ваши заботы, — это он произнес уже с закрытыми глазами, все тем же безжизненным уставшим голосом. И когда услышал, как тихо закрылась дверь за лекарем, все еще надеялся, что скоро уснет вновь, хотя бы ненадолго. Лучше видеть сны или кошмары, чем ощущать пустоту.

К моменту возвращения главного лекаря, Седрик уже закончил с тем, что поручил ему лорд Ли, однако, он никуда не ушел, а продолжал изучать записи и изучать содержимое других скляночек и колб на столе. Какие-то были подписаны названиями ингредиентов, и он запоминал, как они выглядят, а какие-то пытался соотнести с описаниями и картинками в тетрадях, но часть были между собой слишком похожи, чтобы он мог это сделать.
— Я все сделал, лорд Ли, — юноша с готовностью подскочил с место, откладывая бережно откладывая одну из тетрадей в сторону как ценное сокровище, — от ожогов вот этот порошок, он ускоряет заживление ран и оказывает обезболивающий эффект. А вот эти жидкости — микстуры для приема внутрь. Вот эта, более густая, от приступов удушающего кашля, а эта — от боли в горле. Но про нее я понял по остаточному принципу. Я не знал, можно ли их открывать, чтобы понюхать. Если можно, то я бы искал в ней запах ромашки, ее много в составе, она должна, наверное, давать сильный запах.
Седрик вопросительно посмотрел на своего учителя. Ему казалось, что он определил правильно, но ведь он мог и ошибаться, и он ждал и ответов и пояснений, готовый ловить каждое слово и впитывать новые и новые знания. И ему это нравилось, он был так увлечен, что даже не знал, сколько времени прошло, и готов был сидеть здесь и дальше еще много-много часов, позабыв обо всем. Здесь был совсем иной мир, волшебный и прекрасный.

Элинор:
Советник, конечно знал, где что, но, добавляя значимости для новичка тщательно проверил и с удовольствием похвалил юношу за внимание и усидчивость.
— С первого же раза, подумать только — он действительно был впечатлён. — Моё упущение, но ты справился и без помощи обоняния. Если не испарится интерес к подобным составам, после обучения, знаешь ли ты, на что можешь оказаться способен? На создание быстрее или лучше действующих лекарств. Природа даёт нам многое, но разумно применяя её дары, мы можем облегчить жизнь себе и другим добрым людям. Согласен?
Они вместе, граф подсказывал, что куда, прибрали всё по местам.
— Теперь необходима смена деятельности, а если Вы, Седрик, ещё желаете повидаться с капитаном, то прошу. Вы найдёте его в беседке, возле озера с лебедями. Найдёте? Обратно ему помогут дойти не раньше чем через пару часов. Ивар Брэйн с утра просил дать ему воздуха и неба.
К себе буду ожидать Вас завтра в то же время. И если пожелаете оставлю задачек побольше и чуть сложней.
———————————————
— Эй, ты там живая? Не заваливайся, поднимать не буду — он пустил коня шагом и оглянулся.
Конечно, ей бы самой попросить, но это тоже было из области привычек.
— Вот свалилось на мою голову чучело! Ты когда ела-то последний раз? Или от тебя еда убегает? — услышав тихое "два ..или три или четыре? дня", только свистнул и пустил коня рысью. — Ну ка, держись за меня. Руки на пояс мне, я их своей придержу, а то рассыплешься...
Он ещё что-то говорил, она послушно обняла его за талию, он крепко прихватил обе её ладони в свою.
— Ну, ожила? — со смехом спросил человек, когда они вышли из таверны и добавил, уже без смеха, уверенно. — Сирота?
Она кивнула.
— Ну, поехали дальше, сирота.

Ричард:
Седрик с вниманием наблюдал за каждым движением учителя, а услышав его заключение, широко заулыбался. Он был действительно горд с тем, что справился с задачей и получил похвалу, даже, если это и была простая задача, он ведь еще пока ничего и ен знал и не умел. Он несколько раз подходил с разными вопросами и попытками что-то перенять у лекаря из замка, но  тот лишь отмахивался, говоря, чтобы мальчишка не мешался и шел заниматься своими делами. А здесь ему доверили столько всего, и он сразу столько узнал, хоть и понимал, что это пока капля в море.
— Только я пока не понял, что мне нравится больше. Но я же еще и пробовал мало, а применять их и не пробовал вовсе, — он запомнил, что лекарь сказал ему о том, что ему нужно будет определиться с этим, но за сегодня он точно ничего не мог ответить с уверенностью.
А вот с капитаном он был рад увидеться, поэтому после того, как попрощался с лордом Ли, заверив его, что непременно появится завтра снова и готовый к любым заданиям, которые лорд сочтет уместными ему поручить, бодрой походкой направился в парк к беседке у озера.
— Капитан Брэйн, я приветствую Вас, — с широкой улыбкой, подходя, поздоровался юноша, — Я — Седрик, мы виделись вчера. Я передал Ваши слова, как и обещал, и уверен, что с Вашей леди все будет хорошо.
Седрик видел вчера, что граф его слова воспринял серьезно, и едва они вернулись в замок, уехал вместе см Годриком и двумя стражниками. Он правда не видел, как они вернулись, а с утра так спешил во дворец к лорду Ли, что даже не удосужился поискать Годрика и расспросить его, но обязательно задаст все вопросы сегодня своему наставнику. Но он не сомневался, что граф не оставил леди в беде, и помог  капитану.
— Лорд Ли говорит, что Вы идете на поправку — я был рад это услышать, — Седрик неуверенно, но сел рядом с капитаном, потому что ему показалось неприличным разговаривать с ним стоя, учитывая, что капитану было бы сложно самому стоять, с его-то ранами.

Элинор:
— О, с выбором не спеши, конечно невозможно определиться за день, а иногда и за год. Я сегодня немного сбит с толку — возраст, знаешь ли. Хотя нет, пока не знаешь — он улыбнулся Седрику.
Они тепло распрощались до завтра и каждый отправился по своему пути.
———————————————
— Я помню тебя, парень!
Ивар явно был рад его видеть, хоть ему и помогли сюда добраться совсем недавно, но если ничего не делать - хоть поговорить. Думать о вечном, глядя на природу у него не было шанса научиться. А парень славный!
— Садись, места хватит — он широким жестом хлопнул по скамье и развернулся к нему. — Хотя.. Потом опять сядем, помоги-ка встать.
Седрик подставил плечо и Ивар придерживаясь за него, а второй рукой за перекладину беседки поднялся, стоял уверенно, без поддержки.
— Гнуть пока адово, сам утром хотел — с пола подобрали. Как это лорд Ли назвал?  Шок! Ты можешь представить? С десяти лет при мне оружие, весь изрезан, истыкан, а собрался пройтись - шок.
Отсмеявшись, он вспомнил выражение лиц советника и сиделочки, протянул руку Седрику и крепко пожал.
— Рад знакомству, Седрик! И ты со мной давай, парень, без реверансов, я не лорд — он огляделся, глубоко вдохнул напоенный приятными ароматами цветущих воздух. — Погоди, сам сяду, лови меня, если в пруд покачусь. Вот же смех, а не рана!
Сесть у него получилось, но было видно, что если бы не мальчишка рядом, огласили бы округу крепкие слова.
— А ты во дворце прислуживаешь или у лорда Ли? Откуда такой шустрый? — гвардейский капитан был человеком простым и открытым, мог напустить туман и выражаться не хуже придворных, но не любил.

Ричард:
Седрик сначала засомневался, огляделся по сторонам, словно кто-то мог ему дать совет или подсказать, что правильно, но затем помог капитану подняться, рассудив, что лучше помочь, чем если тот станет пытаться сам.
— Мой наставник говорит, что каждый человек, пока не показал обратного, заслуживает вежливости и уважения, даже если он простолюдин, — отозвался мальчик, он не старался говорить языком двора, и считал, что у него это плохо получается, но он всегда старался быть вежливым, как его  и учили, хотя, переходил на приятельское общение с теми, кто как ему казалось, был близок к нему по возрасту или положению. А капитан вызывал у него уважение и какую-то часть восхищения. Его не особо впечатляли военные и рыцари, он сам немного владел оружием, по крайней мере в той степени, в какой его этому обучил граф, но рвения махать мечом не испытывал, но то, с как этот капитан, даже будучи раненым, порывался защищать свою леди, вызывало у юноши романтический восторг.
— Лорд Ли сказал, что оружие, которым Вас ранили, было отравленным, — с серьезным видом сказал Седрик, глядя на неунывающего гвардейца, — это же бесчестно.
— Я воспитанник лорда Дортмунда, но я учусь у лорда Ли его искусству. Но, по-правде, я еще ничего не умею, я тут всего второй день, но хочу научиться всему, — Седрик вновь вспомнил похвалу Генри Ли, и на душе у него снова стало очень тепло.

Элинор:
- Верно всё говорит твой наставник. Постой!  Вы же не в обиде, молодой человек, что я Вас называю "парень"? — он улыбался, парень действительно на редкость славный. — Поймёшь, а может тебе и понимать не надо. Но знаешь, есть люди с ними по-простому вежливо, а есть — так и хочется бархат с атласом в кружевах понабросать, чтобы отгородиться. Но вежливое обращение с незнакомцем — залог здоровья.Это точно.
Он тоже посерьёзнел, даже чуть более, чем было уместно в беседке, напротив купающихся в пруду лебедей.
— Да, Седрик. Ну, это я тоже, как и ты узнал от нашего лорда Хеймерика. А в той истории вообще ни капли не было чести. Ни на грош.  —  сам с горечью подумал, а у меня не было разума, ни капли, иначе не рискнул бы, но и мысли не было, что рискую.
— Ух, сам старый белый Генри взял в ученики? Поздравляю, парень! От души. Он редко кого берёт. Я его давно знаю, как в гвардейцы попал. Сколько ж мне было? Как тебе сейчас наверно — лет пятнадцать,  или я тогда уже год накинул? А, не важно. Вот с тех пор, хоть раз в год по делу, и так, запросто. А ты? В лекари тоже хочешь? Лорд твой одобряет?

Ричард:
— Я не из благородных, я — парень, — широко улыбнулся Седрик на слова капитана. Тот производил приятное впечатление, но он был, может, на года три-четыре младше графа, и поэтому у Седрика не поворачивался язык обращаться к нему на ты, по крайней мере пока. Но он не имел ничего против того, что к нему обращаются так просто.
Седрик помолчал, подумав, что расспрашивать о том, что приключилось с капитаном, будет невежливо, особенно, раз история касается леди. Но он живо откликнулся на поздравления Ивара Брэйна.
— Правда? Я не знал, — граф ничего ему не сказал про то, что ему оказали такую большую честь, он полагал, что просто под руку подвернулся, что лорду Ли нужны были лишние руки, да на самом деле он и не думал вчера, что главный лекарь будет заниматься им лично, думал, что только познакомился лично, а потом отдаст под опеку кого-то не такого важного.
— Эм, ну.. наверное, да, это он попросил лорда Ли взять меня в ученики. Я сам не то, чтобы просил про это, но как-то сказал, что хотел бы уметь исцелять людей, даже не думал, что граф запомнил. А лекарь в замке только прочь прогоняет, даже посмотреть не дает, говорит, мешаюсь. А лорд Ли даже записи доверил, и я там... — он осекся, подумав, что сейчас начнет говорить кучу лишнего, а может и тайного,  — ну, это скучно будет звучать, но он мне всяких заданий интересных дал, а завтра обещал еще.

Элинор:
Ивар хлопнул Седрика по плечу.
— Хм, не знал говоришь? Мне вот двадцать девять, а я не знаю того, что ты, значит меньше твоего, а если лорда Ли спросишь, я спрашивал — малой был тогда, так он ответит, что всю жизнь только учится и так ничего толком и не знает и вечно ошибается. И присказка у него — мол, возраст, старик, разум не так остёр. Самый славный придворный, клянусь честью!
Ивар сидел вытянув перед собой ноги и смотрел на пруд.
— О! Смотри, смотри... — он показал рукой — лебеди устроили догонялки взлетая и падая на воду. — Сейчас на пары разобьются и будут медленно танцевать, как менуэт на балу.
Обернулся к Седрику.
— Опять молодец твой наставник. От души говорю, хороший человек твой лорд граф. А замковый лекарь? Ты ведь уже малыш, сам видел, люди все разные: есть настоящие, а есть нелюди, ну и между ними всякие. Я из всяких, просто чтоб ты знал и не питал иллюзий.
Ивар хохотнул, у Седрика был презабавный вид, словно он осёкся, чуть не выдав тайну тайн.
———————————————
— Благодарю тебя!
— Бывай здорова, сиротка. Хотя..
Он махнул рукой на неё или на прощанье и ускакал, развернув коня от первых королевских ворот.
Страже нельзя убивать просителей, если они не атакуют. Оба это знали и оба сожалели о таком правиле.
———————————————
"Какой странный день сегодня" — обречённо подумал советник Ли, шагая к воротам.
— Идём, дитя — ласково обняв её за плечи, лорд Ли повёл в сторону Лекарского дома.
Не доходя, резко остановился и повёл, придерживая покрепче, по тропинке, за дом и чуть дальше, в заросли. Знал бы он, что она не то что убежать не думала, а готова была обнять и не выпускать долго-долго.
— Тут нас никто не увидит. Не бойся, девочка, кто ты и зачем хотела пройти? И не лги мне, иначе помогать не буду. Это — он поднял её руку — Это не болезнь!
Как же она была рада слышать этот голос! Глаза наполнились слезами.
— Лорд Хеймерик... Это я....
———————————————
Одно письмо было вручено гонцом старшему сыну Хъюго Рейнхолла, Леофреду, второе советник Ли намеревался вручить лично Ричарду Дортмунду.
— Не разбудил Вас? — тихо, чтобы не разбудить спящего, но услышал бодрствующий спросил лорд лекарь, приоткрыв дверь.
———————————————
Небо было окрашено в яркие цвета заката, в воздухе уже ощущалась ночная прохлада, лебеди с пруда улетели.
А сыновья герцога Хъюго Рейнхолла — Леофред и Галахад рубились за лебяжьим прудом под сенью акаций молча, зло, ожесточённо.
Никто из собравшихся на берегу не понимал причину. Не было замечено, кто первым позвал королевских гвардейцев.
В результате семейных разборок старый Хъюго оказался-таки под арестом, как и полагается пока в своих покоях, старший сын герцога — в каземате, а младший в Лекарском доме в плачевном состоянии.
Придворное общество гудело растревоженным ульем, всех интересовали причины и детали. Слухи рождались один причудливей другого.
Виллем Криптон на этот раз почти готов был сам избавить страну от короля. Тупое, трусливое, гневливое животное, дальше носа не видящее — кипятился Главный советник. Доволен теперь? Уже песенки появляются про новую королевскую власть, пара шагов до бунта! А этот индюк продолжает требовать найти и допросить...